Рина Эйртон - В тени невинности

Мы шли непривычно медленно, но уже добрались до соседней улицы. Быть может, я просто увлекся разговором. Мне было приятно слушать его текучий голос, пусть даже он говорил о пугающих вещах.

– Ясно.

– Это всё, что ты можешь сказать?

Я потупил взгляд.

– А что ты от меня ждал?

– Ничего не жду. Но неужели тебе неинтересно творящееся дальше собственного носа?

– Не хочу забивать себе голову. У меня хватает проблем.

Он недовольно цыкнул:

– Ах, совсем забыл, что тебе плевать. Впрочем, ты всё равно не понял бы.

Этот ребенок явно начинает меня раздражать. Откуда в нем столько презрительности? Неужели он считает меня бездушным? Только сейчас я сумел разглядеть, сколько высокомерия выдавали его ужимки и странные взгляды. Едва достает мне до плеча, а уже мнит себя великим выжившим. Да кто он вообще такой?

– Я понимаю не меньше, чем ты. И не стоит забывать, что я вообще-то отнесся к тебе дружелюбно. Мое терпение тоже имеет предел.

– Мне теперь тебе в ножки кланяться?

– Мог бы хотя бы спасибо сказать.

– Не за что.

Я был обескуражен наглостью этого гадкого мальчишки. Да как он вообще смеет? Он был гораздо милее, пока спал. Я хотел придумать достойный ответ, дать понять ему, что тоже на кое-что способен, но шум позади себя заставил закрыть рот, запинаясь на полуслове. Это… звук работающего двигателя?

– В чем дело?

– Умолкни, идиот.

Мальчик хотел возмутиться, но я зажал ему рот рукой и потащил за первый попавшийся дом. Он принялся брыкаться и даже попытался укусить меня – в этот момент звуки приближающихся машин стали отчетливо слышны, и мальчишка прекратил попытки высвободиться, испуганно смотря на меня.

Машин было несколько. Две, три или даже четыре.

Они совсем близко. Так близко, что шум мотора заглушил мое сердцебиение.

Я опустился на корточки, пытаясь придумать план действий. Сосредоточиться никак не получалось. Шорох травы, громкое дыхание мальчишки и карканье ворон вдалеке – всё сбивало меня с мысли. С каждой секундой паника охватывала меня. Хотелось хорошенько врезать незадачливому спутнику, лишь бы он прекратил так пялиться на меня. Взяв себя в руки, я медленно выглянул из-за угла дома.

Три внедорожника, очень смахивающие на армейские. Но люди в них точно не были военными. С такого расстояния я смог насчитать восьмерых. И все они вооружены до зубов. Последним двигался побитый временем пикап, возраст которого с лихвой компенсировался наличием пулемета в кузове.

Я отвернулся, хватая своего нового знакомого за запястье. Оно было таким тонким, что я мог обхватить обе его руки своей ладонью. Мальчик дернулся, но не стал сопротивляться.

– Кто эти люди? – тихо спросил я, сдерживая порыв приставить к его голове пушку.

– Я не знаю.

– Врешь. Знаешь, я слабо верю в совпадения. Вчера заявляешься ты со своим отцом, сегодня эти… Странно, правда?

– Я говорю правду, – он прикусил губу. – Пожалуйста… Я не знаю их. Они какие-то бандиты, а я… Разве я похож на бандита?

– Тогда почему они появились в городе тогда же, когда и ты?

– Откуда мне знать?

– Всё. Хватит. Я не хочу из-за тебя умереть.

– Но я здесь не при чем!

– Здесь наши пути расходятся.

– Подожди, пожалуйста. Эти головорезы разъезжают по городу в своих крутых тачках, а ты выгоняешь меня в неизвестном направлении?

– Хватит давить мне на жалость. Считай меня бездушным, но с меня хватит твоего общества.

– Они же убьют меня!

– Не моя проблема. Ты мне не брат и не друг.

Поднявшись на ноги, я еще раз заглянул за угол. Никого. Значит, поехали к главной площади. У меня есть время спрятаться.

Я скинул с себя сумку (не нужны мне его вещи), взял в руки дробовик и равнодушно пошел во дворы. Спуститься по лестнице, перейти дорогу – я уже буду в частном секторе. Главное, не попасться им на глаза.

– Подожди. Эй, ты куда? – мальчик тут же подскочил со своего места, подбирая брошенную мной сумку. – Ты не можешь вот так просто взять и уйти!

За что мне это наказание?

– Эй, придурок кудрявый!

Просто не обращать внимание.

– Я с тобой разговариваю!

Неужели он не понимает, что привлечет к себе внимание?

– Ладно. Вали. Только не забывай: я могу рассказать этим мужикам, что в городе есть еще ты. Поверь, они не откажутся лишний раз поживиться.

Сосчитать до пяти и успокоиться. Он просто действует мне на нервы.

Я остановился у самого края лестницы. Сломанные бетонные ступеньки вели вниз, к бывшему пешеходному переходу. Единственное напоминание о нем – дорожный знак с красным треугольником. Пыльный, заржавевший, готовый рассыпаться под гнетом дождей и времени. Точно такой же, как и перила лестницы, что со временем превратились в острые штыки, торчащие в разные стороны.