Нелли Шульман - Гниль

Пройдя ко входу в бывший университет, она вспомнила, что тогда люди ели животных и друг друга. Вокруг давно не было никаких животных.

– Они все убежали, – сказала ей мать. – Или солдаты с Материка расстреляли их, как они расстреливали людей, но, кажется, нам больше не нужна пища. Мы выживаем на воде и воздухе.

Провизию Гниль не трогала. Магазины и склады Города были полны припасами, однако они добровольно ввели карточки на еду, в память о тех, кто умер от голода на Войне. Учительница слышала о радио и телевизорах, но все приемники, кроме совсем старых, съела Гниль.

Она не знала, кто тикает метрономом на улицах, кто звенит городскими часами, и кто стреляет каждый день из пушки в крепости. За разбитыми окнами входа промелькнула темная тень.

Гниль справилась с голодом, но пока не могла победить желание. Волоча за собой ручную тележку, она протиснулась внутрь.

В загроможденном хламом вестибюле висели разбитые часы. Погнутые стрелки застыли на изъеденном Гнилью эмалевом циферблате. Время остановилось где-то после обеда. Она не следила за часами и минутами. В полдень они слышали пушечный залп из крепости, а в остальном время пряталось под непроницаемой пеленой, укрывающей Город.

Небо, морозное или ненастное, всегда оставалось серым. Деревья круглый год стояли голыми. Некоторые обвиняли в этом Гниль, другие говорили, что Материк пытается отравить Город речной водой. Она поднималась вслед за тенью по грязному мрамору когда-то величественной лестницы.

– Доцент может что-то знать об этом, – пришло ей в голову. – Его отец был биологом.

У поколения Гнили не существовало занятий или профессий. Они называли себя тем, что делали их родители.

Доцент почему-то всегда запирал превращенный в лежбище кабинет, темную пещеру с торчащими из углов скелетами погибших растений. Учительница никогда не закрывала дверей квартиры. Из Города, где нечего было воровать, давно исчезли все воры. Она не испытывала желания обладать чем-то материальным.

Они вошли в боковой чулан с продавленным диваном. Снаружи бушевала метель, покрывавшая белым кружевом заснеженные улицы. На платье тяжелого шелка она носила тоже кружевной, антикварный воротник. Гниль избавила их от чувства холода. Зимой, как еще называли это время года, люди надевали пальто, но Учительница подозревала, что они только следуют привычке.

Лета больше не существовало. Город тащил себя из зимы в сырую и грязную полу-весну и полу-осень. После дождей начинались морозы и все повторялось снова.

Учительница думала, что на дворе конец января. Никто не помнил календаря, не заботился о датах или о днях недели. От матери она знала дату своего рождения. Она появилась на свет в ныне заброшенной больнице напротив университета. Двадцать пять лет назад некоторые госпитали еще держали открытыми. Учительница предполагала, что сейчас дети рождаются дома.

Ловкие пальцы Доцента сняли с нее воротник.

– Но я и не знаю никого с детьми, – поняла Учительница. – Может быть, действительно, Гниль вызывает бесплодие. Хотя у меня пока все случается каждый месяц, то есть случалось.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.