Ксения Винтер - Фанты. Выбор ведьмы

– Герр Бок принёс мне подарок? – Лиза изобразила интерес, хотя сердце заполошно билось в груди от дурного предчувствия. – Я польщена.

– О, не сомневаюсь, фрау Эльза, что вы оцените мой дар по достоинству.

Астарот поставил поднос на пол в центре комнаты, где обычно стоял стул для Абеларда, после чего отступил на шаг. Лиза отметила, что на этот раз Бок остался стоять возле двери, а демон встал так, чтобы иметь возможность молниеносно среагировать на возможное нападение и закрыть собой подопечного. Эти мелкие детали только укрепили Лизу в мысли о том, что подарок ей совершенно не понравится.

Внутренне подобравшись, девушка подняла крышку. Под ней обнаружилась небольшая стопка фотографий, а рядом – два десятка человеческих глаз с помутневшей роговицей. Проигнорировав человеческие останки – после перчаток из человеческой кожи это не казалось чем-то совсем уж из ряда вон выходящим, – Лиза взяла в руки фотографии. На них были изображены исхудавшие, обнажённые, обезображенные тела, в которых девушка с огромным трудом узнала «Пиратов Эдельвейса». Здесь были все кроме участников злополучного рейда в Равенсбрюк: и малышка Маргарет, и весельчак Зигфрид, и крепыш Карл – карающая длань Третьего Рейха не пощадила никого.

Должно быть, Бок вместе с Астаротом ожидали от Лизы вспышки гнева, криков и попытки убить их обоих. Только вот они просчитались: ничего, кроме горечи и сожаления при виде снимков девушка не почувствовала. Она с самого начала знала, что эти ребята обречены. Да, она всеми правдами и неправдами старалась отсрочить этот печальный финал. Только вот сколько верёвочке не виться…

Когда Леонард сказал, что сам Повелитель заинтересован в исчезновении «пиратов», Лиза смирилась. Она не была дурой, и понимала, что не ей тягаться с Сатаной и его демонами. И, несмотря на это, она всё равно пошла за Мод. Потому что холодный расчёт и здравый смысл неизбежно проигрывают перед робкой надеждой «а вдруг получится». Что ж, не получилось. Как, впрочем, и всегда.

– Я так понимаю, это их глаза? – аккуратно положив фотографии обратно на поднос, отстранённо спросила Лиза, подняв на Абеларда равнодушный взгляд.

– Да, – последовал лаконичный ответ. Судя по вытянувшемуся лицу, Лизе впервые за всё это время удалось его удивить. – Я посчитал, что вам захочется посмотреть в глаза своим друзьям в последний раз.

– Это очень мило с вашей стороны, герр Бок. – Лиза подняла один глаз – он был очень твёрдый и холодный, они его что, в морозильнике держали или это какие-то специальные чары? – Но в этом не было никакой нужды: я не настолько сентиментальна.

– Да, я вижу.

Не дождавшись от Лизы ожидаемой бурной реакции, Бок велел одному из солдат принести стул, видимо, решив вернуться к привычной схеме протекания их бесед. Девушка покорно устроилась на полу на коленях – поза отработанная и прекрасно себя зарекомендовавшая. 1

«Попытаешься его убить – оторву тебе голову, – раздался у неё в голове напряжённый голос Астарота. – И не посмотрю, что обещал Нибрасу позаботиться о твоей безопасности».

«И в мыслях не было вредить вашему питомцу, – мысленно ответила ему Лиза. – Как, к слову, поживает мой супруг?»

«На стенку лезет от скуки, – Астарот, как всегда, был краток и абсолютно холоден, словно айсберг.

«Боюсь представить, что он выкинет, когда заполучит столь долгожданную свободу».

«Ничего. Если, конечно, ты не затеешь вендетту и не втянешь его в новые неприятности».

Лиза хмыкнула: мстить Третьему Рейху, рискуя окончательно исчерпать терпение Дьявола и получить реальное наказание, а не это смехотворное заключение? Нет, на это она не пойдёт. Хватит с неё подвигов – нагеройствовалась уже.

Несмотря на то, что Лиза не могла отслеживать время, смену дня и ночи она определяла безошибочно. Днём по деревянному помосту над её головой постоянно туда-сюда ходили солдаты, и при желании девушка могла даже разобрать, о чём именно они разговаривали. Ночью же воцарялась блаженная тишина: голоса и звуки шагов наверху смолкали, и Лиза погружалась в долгожданный покой, точно зная, что до утра её никто не потревожит – каким бы Бок ни был сумасшедшим садистом, он, как и все немцы, отличался крайней педантичностью, и, помимо всего прочего, очень ревностно относился к своему здоровью, в связи с чем ночи предпочитал проводить в своей постели. Посторонние же «в гости» к Лизе не ходили. Таким образом, когда через два дня после драматичного получения известия о гибели “Пиратов Эдельвейса” поздно ночью Лиза услышала за дверью своей камеры шаги двух пар ног, облачённых в тяжёлые армейские сапоги, а затем и звук ключа, поворачивающегося в замке, девушка насторожилась, закономерно ожидая очередную пакость от судьбы.