М. Брик - – Верь мне

– Двадцать, – заметил, что её грозная мина на лице всё никак не проходит. – Тридцать! – был готов сдаться. – Пятьдесят процентов! – замер на месте.

– Договарились, – она подошла к мужчине и пожала ему, улыбающемуся, руку.

– Когда я смогу заселиться?

– К сожалению, все номера заняты, – увидев, что девушка была готова уходить, он произнёс: – Но завтра утром Вы сможете занять свою заслуженную кровать!

– Хорошо, – Элиза, счастливая, вытащила из сжатого кулака пригласительное и показала усатому. – Вы не знаете, где это?

– Удивительно, – посмотрел на него растопыренными глазами. – Вы там сегодня будете?

– Да, – испуганно посмотрела. – А что такое?

– Это закрытое мероприятие, – почесал нос, – для туристов из Парижа, приехавших на неделе. Видимо, не только я решил, что Вы из Франции, – усмехнулся.

– Закрытое, – Элиза задумалась. – Это лестно.

– Лестно, пока кто-нибудь из туристов не ударил Вас по голове и не забрал последние деньги, – они решили идти дальше. – Вы знаете, – ускорил шаг, – эти приезжие! – Элиза в недоумении смотрела на него, пока собака виляла у её ног. – Столько мороки с ними: засели, проведи, пригласи, напои, – вздохнул, – а в ответ лишь центы – пора брать рыбу покрупнее, – поглядывал на неё. – Не бери в голову!

– Я и не думала, – посмеивалась, поправляя берет.

– Кристофер Коллин, – остановившись, протянул руку.

– Элиза Гроен, – пожала руку и, опомнившись, спросила: – Вы тоже приезжий?

– С чего ты взяла?

– У Вас не голландские имя и фамилия.

– Правда? – прикинулся дурачком. – А я и не знал! – продолжил ходьбу, ускорив шаг. – Пойдём, – махнул рукой, подзывая к себе.

Казалось, что Кристофер Коллин из тех людей, которые ненавидят остальных за строчку на странице паспорта в графе «национальность», но почему-то стыдятся своей. Выглядел он странно, разговаривал так, будто недавно у него прорезался голос, хотя ему было точно за тридцать, редко моргал, его странная походка напоминала Форреста Гампа, а убеждения – запрограммированного робота.

Всё в этом месте было невообразимо.

Тогда мы ехали с отцом сквозь дождь, обволакивающий машину настолько, что дорога была еле-еле видна. Затем я поняла, что он, весь вымокший и со следами от мороженого на рубашке, куда-то спешил. В тот день, сидя на холодном тротуаре, я думала, что простила его за всю ту боль, что он принёс маме, и надеялась, что мы вернёмся на пару лет назад, когда он был готов сидеть со мной в дождь, приходил домой раньше или просто приходил.

Прошла всего лишь пара лет с момента новости об его измене, но с тех пор мы так и не затрагивали тему его похождений. Я видела подобное в кино: сначала муж задерживается на работе, потом ему приходят смс-ки с пошлостями, которые затем находит его жена, они ссорятся и признаются, что не любили друг друга на протяжении последнего десятка лет, – мама такое смотрела, а сейчас стала главной их героиней.

– Как поживает Арнольд? – после долгого молчания отец наконец заговорил.

– Ничего не изменилось, – ответила я, отвернувшись к окну и свернувшись в комочек.

– Что говорят врачи?

– Всё то же самое, что и три года назад.

– Всё– таки СДВГ? – выдавил отчаяние.

– Уже как два года, – выпучила удивлённые глаза, но в ответ отец всего лишь покивал головой.

Он не любил Арнольда. Или не успел полюбить.

Знаете тех отцов, которые ждут рождения мальчишки, а затем хотят таскать его на футбольные матчи, научить играть в бейсбол, а по выходным чинить машины? Это не про моего отца и не про моего брата. Арнольд был фанатом компьютерных игр, езды на лошади, рисования и плавания, а отец постоянно желал красивую обложку, никак не совместимую с моим братом, чьи волосы наконец коснулись плеч, чьи интересы не были связаны со спортом, чей диагноз не походил на «нормальный».

– А ты? – почесал щетину. – Мама сказала, что у тебя появились друзья.

– Да, – посмеялась, – этой новости года два.

Он всегда не успевал: на работу, на семейные праздники, на ужин и за нами. Мы будто ехали в одном поезде, но он застрял в хвосте.

– Я слышал, что у неё новая работа.

– Нет, – повертела головой, – её повысили до старшей медсестры.

– Отлично! – радостно сказал он.

– Она теперь работает не только днём, но и ночью, а иногда и тогда, и тогда, – я посмотрела на его волнительное лицо через зеркальце. – Мы не справляемся.

– Вам не хватает денег?