Виктор Соловьев - Крещёные небесами

Вдоль улицы тянулись редкие, невысокие фонари, приспособленные под простые свечи. К верхнему концу бревна крепилось небольшое блюдо, на которое ставилась свеча. Поверх которой надевалась колба. Удивление у разведчика вызвала чистота колб. Каждая следующая была начищена до блеска. Очевидно, за чистотой следил человек, ежедневно протирающий их от нагара.

Как таковых, собственных дворов у жильцов не было в помине. Весь нужный и видимо не очень нужный немногочисленный скарб либо просто лежал наваленный у домов. Либо был разбросан кучками по округе. Всё это создавало грязь и антисанитарию. Благо, в Нейтральных Землях не приживались ни животные, ни насекомые и в этом мире были неведомы болезни. При подобном раскладе в земном мире поселение стало бы пристанищем крыс и тараканов, превратившись в рассадник болезней. Что такое огороды и собственные хозяйства, местные и не вспоминали. Мёртвая земля не была пригодна к плодородию. Души в еде не нуждались, а люди выживали за счёт рискованных вылазок к границам Небесной Обители. Ежедневно за границы рая вывозились машины с едой, одеждой и самым необходимым для прожития. И так же, ежедневно, в каждом поселении снаряжались группы смельчаков, направлявшихся за провиантом. И чем дальше было возвращаться от стен Обители, тем меньше были шансы людей вернуться обратно.

– Город?! – с иронией, негромко произнёс Альварес, когда они миновали ещё несколько домов. – Я бы сказал, охранник слишком хорошего мнения о своём поселении.

– Перес, в сравнении с теми селениями, что мы видели ранее, это заслуживает именоваться именно так – сказал Сади. – Да и, не хорошо, разрушать уклад жизни здешних людей, своими нравоучениями. Думаю, ты со мной согласен – поправив собеседника, Ибрих замолчал.

– Я лишь удивился – ответил Перес, собравшись добавить ещё пару фраз к ответу. Но поняв, что его не слушают, лейтенант умолк.

Бросив осматривать в момент показавшиеся ему однообразные дома, Альварес вперил взгляд в противоположный край улицы, где виднелась часть забора. И на это занятие у него ушло не так много времени. Украдкой, мужчина посмотрел в сторону Жилль. Настоятельница шла посередине группы душ и людей и от Переса её отделял только Йоншилль. С каждым шагом, волосы женщины покачивались то приоткрывая лицо, то вновь скрывая от глаз лейтенанта. Отведя взгляд, Альварес, спустя время, вновь не сдержался. Пропустив вперёд Томаса, ангел подошла ближе к лейтенанту.

– Вы что-то хотели, Альварес? – тихо поинтересовалась женщина, глядя в глаза собеседника.

– Ничего не могу с собой поделать – смущённо пробурчал под нос Перес. Стараясь не смотреть в сторону целительницы, он вновь продолжил гипнотизировать забор вдалеке.

– Как мальчишка. Знаю, что веду себя нескромно. Но – мужчина покачал головой, теперь встретившись глазами с Жилль. – Вы красивая.

– А я ж подумала, после всех передряг, вы такого же мнения о моей внешности, как об этом поселении наречённом местными, городом.

Настоятельница усмехнулась. Альварес почувствовал себя неловко, продолжив сверлить несчастный забор, в котором уже могла образоваться дыра.

– Спасибо за честность – сказала Жилль, без намёка на иронию. – Что поделаешь, не лишать же тебя зрения за маленькую вольность. Оно ещё пригодится нам обоим.

Едва заметно улыбнувшись, ангел ушла на своё место, где шла ранее. Перес посмотрел на Сади, желая задать вопрос, вертевшийся на языке. Напарник продолжал идти с тем же безучастным, лишённым эмоций лицом, будто не слышал разговора. Альварес решил оставить свои мысли и предположения при себе.

Тем временем они добрались до искомого дома. Деревянный домик с дверью выкрашенной жёлтой краской. Точнее, когда-то выкрашенной. От самого покрытия осталась лишь пара пятен, вот-вот норовящих отлететь от деревяшки. Вся остальная краска давным-давно облупилась.

Подойдя к двери, Пирс несильно постучал, костяшками пальцев. Убрав руку, мужчина замер в ожидании. В доме послышались шаги. Через несколько секунд дверь отворилась. На пороге стояла женщина.

– Здравствуйте, вы Лили?

Капитан посмотрел хозяйке в лицо. Неухоженный внешний вид давал ей плюс десять лет. Если отбросить шлейфы от грязных разводов и вид засаленных белокурых волос ровными прядями, падающих на плечи, рисовался образ молодой женщины, лет тридцати пяти. Тёмные густые брови ровными стрелками тянулись над глазами, светло-серого цвета.

Как могла, она следила за собой. Разумеется, ни одна поселенка Нейтральных Земель не могла тягаться в вопросах ухода за собой с живущими в чертогах рая, или ада.