Люсьен Эгген - Со слов мертвецов

На часах уже было около пяти часов, так что, учитывая обратный путь, времени для рыбалки оставалось не более полутора часов, дабы успеть к ужину. Мы стали в спешке распаковывать рюкзаки, отец достал нож и стал рубить нам две рогатины под удочки. Я в это время достал банку с червями, и положил её на берег. Быстро раздвинув удочку и насадив червя, я закинул наживку и смотрел на мирно торчащий из воды поплавок, в ожидании клёва. Разумеется, я рассчитывал стать первым кто в этом озере поймает рыбу, так что я сфокусировал всё своё внимание на поплавке. Я помню, как тогда был сильно удивлён одним фактом, и не верил своим глазам. Я не замечал вообще никаких колебаний поплавка, как будто я забросил удочку не в воду, а в цемент черного цвета. Тем временем отец закончил затачивать две рогатины. Воткнул одну под мою удочку, и хотел воткнуть одну под свою, но чуть было не наступил на банку с червями, неудачно поставил ногу на глинистый берег, поскользнулся, и упал в воду. Упал, и сразу исчез под водой, без каких-либо брызг, как будто там и не было никакой воды. Создавалось впечатление, что не было никакого сопротивления воды, а была просто глубокая яма, наполненная непроглядной темнотой. Я бросил удочку, вскочил на ноги, и стал ждать, когда отец вынырнет на поверхность. Вот он показался, буквально в одном футе от поверхности, но потом снова исчез в глубине, казалось, что-то затягивало его туда. Спустя мгновение он снова показался, уже в считанных дюймах от поверхности, но снова исчез, какая-то неведомая сила тянула его ко дну. К тому моменту я уже вытащил рогатину из земли и протягивал ему в воду, чтобы он схватился за неё. И тут я увидел, как он почти выныривает, почти касается головой о поверхность, но вдруг замирает под водой на одном месте. Я попытался вложить ему ветку в руку, но я не мог опустить её в воду, казалось, это была не вода, а какое-то подобие стекла, с которым я ничего не мог сделать. Казалось что-то, или кто-то, решал, что может попасть под воду, а что нет. Отец посмотрел на меня из-под воды и стал протягивать ко мне руки, как бы приглашая меня прыгнуть к нему. Но в тот момент я был просто парализован страхом, и не мог ни то, что двигаться, даже думать о чем-то не мог. Немного повисев с протянутыми ко мне руками, отец как-то неестественно широко, зловеще, нечеловечески улыбнулся, будто смеясь над моим страхом. Затем стал медленно погружаться в темноту, пока не скрылся в ней навсегда. В тот момент мне казалось, даже не казалось, а я точно был уверен, и до сих пор уверен, что он находился под контролем какой-то непреодолимой, зловещей силы. Силы, которая, забирая на глазах у ребёнка его отца, злорадствовала, насмехалась над ним.

Я простоял на том берегу без движения ещё пару минут, переводя взгляд с того места, где только что был мой отец, на банку с мёртвыми, высохшими буквально за считанные минуты, червями. Когда я пришёл в себя, я попытался закричать, что есть сил, но не смог издать ни звука. Я бросил в воду рогатину, которую держал до последнего момента в руках. Она с всплеском упала в воду, и вопреки всему, камнем пошла на дно. Я побежал, что было сил, прочь оттуда, в сторону дома. Мой ингалятор остался в рюкзаке отца, так что мне очень сильно повезло, что меня не застиг приступ, пока я бежал.

Думаю, не стоит вдаваться в подробности о дальнейших событиях. Достаточно сказать, что я потерял способность разговаривать на почти девять лет. А когда начал говорить, очень сильно стал заикаться, чем страдаю и по сей день. Я тогда так и не смог толком объяснить, что произошло с отцом, просто писал на листке что-то про тёмное озеро. Да и как мог бы я всё это объяснить, даже если бы мог говорить? В глазах полиции всё выглядело бы как несчастный случай, приукрашенный фантазией маленького ребёнка. Полицейские ходили туда, но ни тела, ни ничего необычного не обнаружила. Как они нам тогда сказали, что и водолазы туда ныряли, но ничего не нашли, озеро как озеро. Для меня это означает только одно. Что зло, которое там обитает, хорошо умеет скрываться, и выбирать себе жертвы. Мой отец до сих пор числится пропавшим без вести.

Спустя месяц мы переехали в штат Массачусетс, в город Уэстфорд, к сестре мамы, моей тёте Дженнифер. Где я пошёл в школу. Учитывая мои проблемы с речью, мать в итоге выбрала мне профессию, где не требовалось особого общения, а именно, в компьютерной сфере. К чему и подготавливала меня, нанимая репетиторов, и записывая на всевозможные курсы.

В итоге я поступил в Массачусетский технологический институт, который по счастливой случайности находился в том же штате, в Бостоне. Окончив его с отличием, первые несколько лет я работал в крупной корпорации, в отделе информационной безопасности. К тридцати годам со своим другом по институту создал фирму, работавшую в той же сфере. За несколько лет фирма переросла в крупную компанию, и уже к 32 годам я перестал нуждаться в деньгах совсем. Но вся моя жизнь проходила на фоне непрекращающихся ночных кошмаров, и мыслей о том, что когда-нибудь я отомщу за отца.