Тим Ваггонер - Мифотворец [litres]

Гулями оказались двое мужчин и две женщины, старшей паре можно было дать больше пятидесяти, младшей – немного за двадцать. Они все были одеты в куртки, джинсы и ботинки, а старший из мужчин нацепил еще и зеленую бейсболку. Все четверо были вооружены. Мужчина постарше держал двуствольный дробовик, а его ровесница сжимала в руке серп. Мужчина помладше был вооружен охотничьим ножом, девушка – пистолетом. Дула пистолета и дробовика смотрели в сторону Винчестеров. Гули были быстрее, сильнее и выносливее людей, но еще они были и не настолько тупы, чтобы выйти против двух охотников без оружия. А жаль. Тупых монстров убивать куда проще.

– Кажись, у нас в саду пополнение, – заговорил мужчина с дробовиком.

Женщина, сдавленные крики которой привлекли братьев в круг – точнее, как выразился гуль, в зловещий сад , – снова начала мотать головой и отчаянно мычать. Дин не мог ее винить. Прямо сейчас преимущество было не на стороне Команды Людей.

Его пальцы крепче сжались на рукояти мачете, а Метка Каина начала жечь.

«Нападай сейчас, пока не стало слишком поздно».

Он не понял, принадлежит ли мысль ему или рождена Меткой. В любом случае идея была идиотская, и ничего подобного он делать не собирался. Учитывая мгновенные рефлексы гулей, они успеют выстрелить прежде, чем братья встанут и замахнутся мачете. Проклятье, Дин и Сэм сидели на корточках, а в таком положении их опередил бы и человек.

– Они охотники, да, пап?

Трое гулей были худыми, но тот, что задал вопрос, выглядел довольно упитанным. Не толстым, но определенно откормленным.

Дин рассудил, что это и есть тот самый Филлип из похоронного бюро. Ну а где же еще работать гулю с такой комплекцией? Это почти как когда человек работает в кондитерской.

«Какая жалость для тебя, что ты, не устояв, воровал лакомства, – подумал Дин. В противном случае братья никогда бы не узнали о гнезде гулей. – Еще одно доказательство, что переедание вредно во всех смыслах».

Женщина, которую Дин определил как мать Филлипа, Кейт, ответила прежде, чем открыл рот отец парня.

– Нет, Филлип, – ядовито отозвалась она. – А мачете они принесли потому, что обожают срезать сухие кукурузные стебли.

Молодая женщина хихикнула.

– Наверное, они им нужны для поделок вроде куколок из кукурузных листьев.

Филлип бросил на сестру (или жену?) злобный взгляд:

– Заткнись, Лори.

Отец, Даррелл, не сводя взгляда с Винчестеров, проговорил:

– Филлип, Кейт, заберите у них мачете. Мы с Лори будем следить. Если хоть пальцем шевельнут, они трупы.

– Чертовски верно, – заметила Лори.

Кейт и Филлип ступили в круг. Последний проявлял куда меньше энтузиазма, чем его мать. Филлип забрал мачете у Сэма, а Кейт – у Дина. Метка Каина отозвалась в руке Дина, будто сопротивляясь потере оружия, когда у него из ладоней потянули мачете.

«Как я тебя понимаю», – подумал Дин.

Отойдя, Филлип и Кейт воткнули мачете в землю, после чего поднялись и покрепче вцепились в собственное оружие. Дин едва сдержал ухмылку.

Ошибка номер один: мачете нужно было выкинуть подальше. Ошибка номер два: нужно было обыскать новых пленников на предмет наличия другого оружия. У братьев оставались пистолеты и прицепленные к лодыжкам ножи, скрытые под штанинами.

«Похоже, эти гули не такие уж и сообразительные».

– Так ты Филлип Карсон, – обратился Дин к молодому человеку. – Неудивительно, что ты полноват. Могу поспорить, именно ты жрал органы, которые воровал из похоронного бюро. С чего вдруг? Уличная падаль пришлась не по вкусу?

Оскалив желтые зубы и подняв нож, Филлип шагнул к Дину, но мать поймала его за плечо.

– Мой сын оступился, – проговорил Даррелл. – Но теперь снова вернулся к нашим обычаям, правда?

Не спуская с Дина сердитого взгляда, Филлип все же ответил довольно спокойно:

– Да, отец.

– Зачем вы закопали тут этих людей? – спросил Сэм. – Чтобы их… мясо было вкуснее?

Дин понимал, что Сэм тянет время. Насколько бы разумными ни казались сверхъестественные твари, они обычно были куда проще людей, почти примитивны, как дикие звери или силы природы. Они сосредотачивали все помыслы на одном – том, чем питались, чтобы продлить свою противоестественную жизнь, – и эта сосредоточенность была так сильна, что граничила с одержимостью. Хоть эти гули и отличались от тех, с которыми братья сталкивались раньше, они оставались всего лишь гулями и по-настоящему беспокоились лишь о том, чтобы набить живот.