Пётр Пахоменков - Юмор и мистика! Дед мой был дворником. Тайна старинной кружки

– Имеет! – с возмущением пробурчал Захарыч. – Это Антонина, таким образом, пытается меня из комнаты выманить. Она думает, что я не устою и побегу к ней, как Муся за колбасой. А вот шиш я ей побегу!

Захарыч показал фигу, и встал с кресла.

– У меня тоже сила воли есть! – сказал он и, вдруг, словно зомби направился к двери.

– Вы куда, Матвей Захарович? – с изумлением воскликнул Иннокентий, последовав за тестем.

Но Захарыч его уже не слышал. Уверенной походкой он вышел из комнаты в коридор, где в это время лёжа на полу прикручивал к трубам свой радиатор Василий, лихо перешагнул через него и громко провозгласил:

– Она думает, что я за пирожок поэзию продам! А вот шиш я ей продам!

Ещё мгновение и Захарыч скрылся за дверью.

– Вот тебе и сила воли! – озадаченно произнёс Иннокентий, затем, взглянув на Василия, спросил:

– Ну, что, Вась, теперь не замёрзнем?

– Вы-то, может, и не замёрзнете, – невесело отозвался Василий, – а я уже замерзаю.

– Как? – не понял Иннокентий. – На улице же плюс тридцать!

– Так то на улице, а у меня внутри минус.

Когда Иннокентий пришёл на кухню, Вера Матвеевна, Надежда и Сеня сидели на диванчике, Антонина Григорьевна стряпала у плиты, Мария стояла у окна, а Матвей Захарович за столом уплетал пирожки.

– Приятного аппетита! – пожелал ему Иннокентий.

– Спасибо! – кивнул Захарыч, не отрываясь от любимого занятия.

– Ну, как, вкусно? – спросила его Антонина Григорьевна.

– Бесподобно, – с просветлённым лицом ответил Захарыч.

– В меру хороший аппетит – признак хорошего здоровья, – заметил Иннокентий.

– Это ж надо было столько натерпеться! – покачала головой Вера. – А ты, Сеня, додумался! Повёл пожилого человека в театр! Ну, сводил бы его куда-нибудь в огород. Там всё-таки спокойней.

– Я ж не знал, что так получится! – попытался оправдаться Сеня.

– Сеня ни в чём не виноват, – заступился за внука Захарыч.

– Ничего, ничего! – успокоил всех Иннокентий. – Главное, что все живы и здоровы и мы, наконец-то, сможем отведать наших любимых пирожков!

– Кеша, а ты свою долю уже съел! – напомнила Надежда.

– Неужели? – погрустнел Иннокентий и, присев рядом с Захарычом, с сожалением произнёс. – Какое же это трагическое для России слово – доля! Я ещё со школьной скамьи невзлюбил все эти доли; десятые, сотые, тысячные… Ужас! Поначалу я их округлял, но когда учитель округлил мою оценку до двойки, пришлось смириться.

– Да нет у нас никаких долей! Надежда просто пошутила, – сказала Антонина Григорьевна, устанавливая на стол ещё две тарелки с пирожками. – Кушайте, сколько хотите! Всем хватит!

– Антонина Григорьевна, вы просто ангел! – воскликнул Иннокентий.

В кухню вошёл Василий.

– Всё, радиатор я установил, – громко отрапортовал он.

– Молодец! – похвалила зятя Антонина Григорьевна и, поцеловав его, пригласила к столу откушать пирожков.

Василий сел за стол, но тут же заёрзал на стуле.

– Что-то стул у вас поскрипывает, – сказал он Антонине Григорьевне

– Старый, вот и поскрипывает, – вздохнула Антонина Григорьевна.

Василий приподнялся и посмотрел на стул.

– Ерунда, здесь просто пару болтов нужно подкрутить.

Вынув из кармана универсальный ключ, Василий принялся подкручивать болты.

Неожиданно за окном раздался автомобильный гудок. Первой в окно посмотрела Мария.

– Это Аркадий приехал! – радостно воскликнула она и выбежала из кухни.

Все остальные родственники переместились ближе к окну.

– Дождалась, – то ли с усмешкой, то ли с завистью, сказала Надежда.

– А ничего, симпатичный, – оценила жениха Вера.

– И машина-то, какая дорогая! – вглядываясь, воскликнула Надежда. – Никак, директор оптового склада!

Семён тоже подошёл к окну полюбопытствовать и… обомлел. В приехавшем, модно одетом, госте, он узнал того самого псевдобезногого инвалида, которому, ни за что, ни про что, подарил пятьсот рублей.

– Нет, это кто угодно, только не директор оптового склада, – сказал он.

Прошло ещё несколько минут томительного ожидания и на пороге кухни торжественно появились Мария и Аркадий с огромным букетом красивых цветов.

– А вот и Аркадий! – громко объявила Мария. – Прошу любить и жаловать!

– Ну, давайте знакомиться! – ласково сказала хозяйка дома. – Я мама, Антонина Григорьевна!

– Очень приятно! – кивнул головой гость. – А я Аркадий!

– А это мой папа! – показала на отца Мария.

– Матвей Захарыч! – представился глава семейства.