Олег Павлов - Похищение малыша Тимоти [litres самиздат]

Все из тех же колонок раздался задорный мужской голос ведущего:

– И в этот момент Лейла поняла, что она в смертельной западне.

– Что? – ей стало еще страшнее.

– А клоуны, такие опасные, веселые и страшные, все ближе и ближе подкрадывались к этой милой девчушке, – продолжал закадровый голос. Зрители восхищенно наблюдали. Клоуны начали медленно подшагивать к Лейле, словно зомби из дешевых фильмов.

– Бедная девушка надеялась выбраться, – продолжал голос, – но страх охватывал ее все сильнее с каждым шагом надвигавшейся опасности. Лейла понимала, что сейчас она умрет…

В этот момент в руках у клоунов откуда-то появилось оружие – ножи, топоры, какие-то острые предметы, которые Лейла не могла разглядеть. Она ревела и молила о помощи, тушь на ее лице текла вместе со слезами. Раздавался бой барабана и каждый шаг клоунов сочетался с этим звуком. Лейла оценила продолжительность своей жизни в пять Бумов, примерно столько шагов в тот момент было от нее до клоунов.

Бум! Лейла отчаялась.

Бум! Зрители изумлялись.

Бум! Что ценно в жизни?

Бум! Я больше никого не увижу?

Бум!

– Друзья! – раздался радостный голос диктора, Лейла зажмурилась и съежилась, а клоуны замерили, – В этот торжественный момент я объявляю антракт. Вы можете насладиться нашим замечательным буфетом, вспомнить все сегодняшние смерти. А также вы сможете сделать ставки на то выживет ли Лейла или умрет. У вас пятнадцать минут!

После этого шторы отделили сцену от зрительского зала. Клоуны бодрым шагом ушли в стороны. А Лейла выдохнула и снова надеялась выжить. Хоть и на пятнадцать минут, теперь она просто ощущала кайф от того, что значит быть живой и дышать, чувствовать свое тело.

Позади нее появились два ассистента, которые развязали ей руки и предложили пройти за ними. Лейла знала, что выбора у нее нет. Она покорно пошла, потому, что видела – ассистенты вооружены пистолетами. А в противоположном углу за сценой она заметила того самого Кыххх-Коххх – Плаща, который смотрел на нее через свои черные стекла противогаза.

Алексей рулил машиной Ника. У него самого был Лексус, это та же самая Тойота. Да – экстрасенсы хорошо зарабатывают, если у них действительно есть способности. В «Прадике» он чувствовал себя прекрасно. Чем ближе они подъезжали к тому месту, куда он вез их, тем лучше он ощущал энергию мальчишки. Он был абсолютно уверен, что они едут правильно. В этой ночной тишине Стас и Переходов на заднем кресле слегка задремали, и посапывали. Ник же смотрел на дорогу молча и сосредоточенно. Он ехал убивать. Никому он не сказал, что ружье, которое он взял еще не было заряжено – не им он собирался лишать жизней этих ублюдков. Ник кинул несколько патронов в карман, но только ему было известно, что под его черной свободной кофтой есть огромный «Дизерт Игл», который ему подарил его старый армейский друг, воевавший где-то заграницей и притащивший его каким-то чудом пару лет назад. Ник несколько раз пристреливался из него в лесу в одиночестве, но абсолютно никому не рассказывал об этом подарке. К нему прилагались еще и несколько упаковок с патронами. У Ника была и запасная обойма, припрятанная там же в кобуре, которая слегка натирала левую подмышку в районе ребер. От этого, руку он держал слегка отстраненно от тела, опершись в комфортный подлокотник, он будто для этого и создан.

Алексей ощущал энергию Ника и понимал, что тот настроен решительно. Ему не было страшно, экстрасенсы такого уровня ничего земного не боятся. Для него это было частью кармы, частью жизни, которую он спокойно принимал. Стас же хоть и спал, но еще в доме понял, что у Ника под кофтой есть пистолет. Не стал он ничего говорить об этом, сделав вид, что не заметил. Но его-то опытный, полицейский взгляд сразу определял, что к чему. В таких делах он был не хуже экстрасенса. И вообще Стас считал, что если каким-то делом долго заниматься, то автоматически наработается интуиция. Он работал в розыске почти двадцать лет и еще пять учился в академии. И в свои сорок три года больше половины жизни прослужил в органах. Еще его чутье подсказывало, что сегодня все будет хорошо, и они решат все проблемы, поэтому он не переживал.

Переходов же, как готовый ко всему бесстрашный опер, спортсмен, боксер, просто спал. Он ничего не боялся никогда.

Тишину нарушил звонок айфона Стаса.

– Слушаю, Шергин.

– Товарищ подполковник, – звонил следователь из следственного комитета, тот, что опрашивал мать Родиона, – Родион нашелся, – это было сказано так громко, что все всколыхнулись и обернулись в сторону Стаса.