Александр Шуйский - Сказки и истории [сборник litres]

Мне совсем не хотелось бегать. Ни ради здоровья, ни ради хорошей формы. Я думал только об одном: а что, если я снова увижу твой силуэт в конце аллеи. Даже если это будешь не ты, что помешает мне сказать: здравствуй, ну, наконец-то? А еще я думал: а если это все-таки будешь ты. И еще: как же быстро я побегу к тебе. Как обниму тебя, как зароюсь лицом в волосы, как вдохну твой запах, как расскажу, до чего же я соскучился тут один.

Я бегал каждый день, и каждый день пробегал немного больше, чем в предыдущий. Весеннее солнце вылезало из-за туч, на полянах крокусы тянули вверх разноцветные рыльца. А потом начали зацветать деревья, с южного края аллеи, сначала одно, потом второе, за ним – третье в ряду, будто кто-то каждый день по порядку дотрагивался до стволов и велел – цвети! Я выходил рано утром в пасмурный со сна парк, бежал по темным аллеям, и в конце пути меня всегда поджидало солнце.

Но не ты. Я отдал бы все на свете за то, чтобы добежать до тебя, но чем дольше и дальше я бегал, тем лучше понимал, что этого не будет никогда. Что в лучшем случае я вызову твой призрак. Что ж, думал я, пусть бы и призрак. Твой призрак.

Я бежал к тебе. Сначала по асфальту, потому по грунту, утоптанной дорожке в траве между корней. Земля пружинила у меня под ногами, я старался бежать так, чтобы немного зависать на каждом шаге. Я начал получать удовольствие от процесса, во всяком случае, первые десять минут. И еще десять минут мог пробежать на одном упрямстве. И еще пять – воображая, что бегу к тебе.

Была уже середина марта, я бегал почти месяц и думал, что знаю дорожку наизусть. Я бежал, не глядя под ноги, подпевая музыке в плеере. Внезапно наперерез мне выскочила какая-то собака, метнулась поперек дорожки, едва не сбив меня с ног. Я оступился, запнулся за корень, и едва успел повернуться боком, чтобы упасть на плечо, а не на руки. Земля, ноздреватая и влажная, как губка, шарахнула меня во все тело, но так удачно, что даже синяков не осталось. Я встал, отряхиваясь. Плечо сильно саднило, и меня вдруг взяла досада: что я тут делаю? Зачем ношусь в парке каждый день, кого догоняю? Никто никогда не будет ждать меня в конце аллеи, никто не обернется на мой оклик.

Я вернулся домой, не закончив бег. И на следующее утро не пошел в парк, тем более, что с утра моросил дождь. Я сидел дома день за днем, что-то писал и делал какие-то рисунки, потому что надо же было добывать хлеб насущный.

Иногда я смотрел в окно, на струи, бегущие по стеклу. И говорил – не с тобой, а с собой. Что так и до зеленых чертиков рукой подать, что раз уж я жив, нужно жить свою жизнь, а не превращаться в фонтан слез, потому что сколько можно – быть здесь без тебя и плакать, это невозможно – быть здесь без тебя, невозможно быть здесь, смотреть на треклятый дождь и все равно быть здесь, и все равно без тебя.

Через две недели заговорили о наводнении. Погода испортилась окончательно, я уже и забыл, как выглядит солнце. Еще через неделю я услышал в продуктовом, что объявлено чрезвычайное положение. Я вышел из магазина с пакетом в руках и дошел до конца улицы. Оттуда начинался парк. Он стоял мокрый и холодный, на черных асфальтовых дорожках серыми кляксами гнили опавшие лепестки вишен. Из низких туч сыпалась мелкая морось. Я развернулся и пошел домой.

Какого черта, думал я. Еще три недели назад каждый день было солнце, а дожди шли по ночам, веселые, весенние дожди, под которые так сладко спать. Я носился в парке, как годовалый пес, а вокруг зацветали вишни. Почему я сейчас не могу этого делать? Потому что все равно никогда тебя не увижу, думал я. Потому что лучше бы мне жить, не помня о тебе, чем помнить о тебе так. Дождь плеснул мне водой в лицо, и я ускорил шаг. Ты действительно этого хочешь, спросил я. Ты действительно хочешь не помнить? Я хочу не искать тебя за каждым поворотом аллеи, ответил я. Я хочу носиться в парке, как годовалый пес. Я хочу перестать повторять «как же я без тебя, как я без тебя».

Носись, кто тебе мешает.

Ну как это – кто. Ты и мешаешь.

В самом деле?

Я поставил пакет на разделочный стол и принялся раскладывать продукты. Яйца – в контейнер в холодильнике, овощи – в нижний ящик, мясо замариновать. Я много лет учился быть без тебя, я живу, я дышу, я рад весне и первоцветам, рад жаркому лету, теплой зиме и осеннему зареву листьев, но все это не имеет значения, потому что без тебя. Виноград нужно помыть и выложить на стол, не то я забуду про него и сгною, сколько раз уже так было. Я научился тут быть без тебя, но, знаешь, теперь не вижу никакого проку в этой науке. Бесполезное умение, не стоило тратить на него столько лет. Забыл ветчины купить, вот растяпа.