Юлия Фаро - Детективное агентство «Ринг». Дело № 2. Дауншифтер

Через минуту Зина подбежала к раскидистому клёну и облегчённо перевела дыхание, увидев, что мальчишки сообразили залезть на дерево.

Всё это напоминало эпизод из фильма ужасов.

Ухватившись руками за сучковатые ветки, зарёванные ребятишки висели над землёй и кричали благим матом. Под деревом валялись клочья пакета из-под провизии для пикника, жестяные банки с колой и хлебные крошки. Три лохматых бродячих пса, скребя когтями по стволу, заливисто лаяли и скалили зубастые пасти, задрав морды кверху.

Князева схватила камень и, прицелившись, кинула в самую большую собаку. Попала.

Псина взвизгнула и завалилась на траву, но двое других, на секунду прекратив рычать, хищно посмотрели на незваную заступницу и, пригнувшись к земле, приготовились к прыжку.

«Вот и всё! — подумала Зина и, вооружившись попавшейся под руку корягой, приготовилась обороняться. — Бежать бесполезно!»

— Каин! Взять!

Зина едва успела упасть и откатиться в сторону, как белосерый монстр, пролетев мимо неё, вцепился мёртвой хваткой в шею лохматого пса.

Из зарослей дикой малины молча появился «Авель». А с пляжа наконец добежала «группа спасения», состоящая из десятка пузатых мужиков, Изольды и рыдающей няни Валентины.

Все безмолвно наблюдали за поединком.

Если честно, назвать это побоище сражением язык не поворачивался. Озверевший Каин просто рвал диких собратьев на лоскуты… Шерсть отлетала клочьями, подранные противники истекали кровью.

Когда все три туши валялись на земле и дёргались в предсмертных конвульсиях, хозяин питбуля отрывисто скомандовал:

— Ко мне! Каин, ко мне, место!

Пёс моментально остановился. Он дрожал всем телом и, разгорячённый схваткой, дышал громко, с присвистом, высунув язык.

Мужик пристегнул к ошейнику победителя поводок и быстрым шагом направился в сторону посёлка.

— Пётр Ильич! — крикнула ему вслед Изольда. — Спасибо! Огромное спасибо!

Бородач даже не обернулся.

Они сидели за накрытым столом на террасе коттеджа Изольды Викторовны и в сотый раз слушали пересказ «кошмарного события», пережитого впечатлительной Валентиной.

— Они, видимо, за нами крались, — снова и снова повторяла она. — Я вроде слышала, как кусты потрескивают, но внимания не обратила. Тут Кирюшка пристал: «Дай хлеба с мясом, да дай…» Вот ведь, Изольда Викторовна, знаете же — ничего для них не жалею, а они всё никак от своих привычек не избавятся… Вечно голодные!

Зиночке показалось, что от последних слов Валентины Изольда досадливо поморщилась, но няня, не обратив никакого внимания на мимику хозяйки, продолжала сбивчиво говорить:

— Я ему отвечаю, мол, потерпи, на берегу покушаем…» А Витюшка братика пожалел… Они от меня приотстали… Из сумки нарезанную буженину вытаскивали, да и уронили всё… Господи, хорошо, что там дерево… Я вся ободралась, пока их подсаживала… Псины-то жрать начали… Ужас! Больше за территорию — ни ногой!

К дому подошёл молодой узбек с лопатой.

— Всё, хозяйка, закопал, — он посмотрел на Изольду. — Всех троих закопал…

— Валя, сумку принеси! — приказала Иза.

Открыв кошелёк, вытащила две тысячных купюры и протянула парню.

— Лопату куда поставить? — спросил он.

— Выкинь, вдруг на ней зараза какая-нибудь!

— Себе возьму, можно?

— Как хочешь! Только с глаз долой убери…

Дома, облачённая в дорогой спортивный костюм, Изольда Викторовна уже не казалась Зиночке пожилой пенсионеркой. Стильная стрижка абсолютно седых волос, очки в золотой оправе, которые она надела, когда рассчитывалась с парнишкой, здорово поменяли имидж старушки, придав ее облику элегантности.

— Изольда Викторовна, вы того мужчину — хозяина питбуля — знаете? — полюбопытствовала Зинаида.

— Конечно! Это Пётр Ильич Лыков! Думаю, его историю все слышали… Он в прошлом крупным бизнесменом был. Состояние сделал на бирже, вложился в производство и прогорел. Печально, конечно… Но, к сожалению, не редкость.

— А можно подробней, я ведь человек, от бизнеса далёкий, — извиняющимся тоном попросила Князева.

— Можно и подробней, — согласилась Изольда и принялась рассказывать. — Пётр — незаурядного ума человек, математик, — когда в перестройку народ голодал, зарегистрировал один из первых кооперативов. Скупали мёд у населения, фасовали и продавали в Японию за валюту. Очень прибыльное дело! Потом открыл товарную биржу и до начала двухтысячных сколотил немалый капитал. Затем взялся приобретать промышленные предприятия, пока не обзавёлся целой империей. Выпускал бытовую химию, краски, трубы ПВХ… Сейчас всё и не припомню… Только оборудование на его заводах было допотопное, ещё со времён социализма… Вот и начал он со сбытом буксовать — окупаемости никакой. А тут ещё и Китай «изо всех щелей прёт», рынок наполняет — у них в те годы как раз такой индустриальный бум свершился, что конкурировать просто невозможно стало, особенно по цене… Понимаешь?