Александр Матюхин - Город Спящих [litres]

Тут ещё Вовка стал приводить контраргументы, объясняя Артёму, что волшебство происходило не на логичном, а на подсознательном уровне. Невозможно описать ощущения, которые он испытывал, когда ехал на машине сквозь туман и когда общался с близнецами. Вовка, как бы это поточнее выразиться, интуитивно чувствовал, что всё происходит на самом деле. Артём парировал. Шмыга старался переводить их спор в шутку, так как не любил, когда люди ссорятся, а Тошик оставался как бы в стороне, потому что так до конца и не понял, верит он в волшебство или нет. С одной стороны, он видел мамину реакцию на Ленкину историю. С другой – не мог уложить в голове все эти яблоки, носовые платки, старую автозаправку и, главное, Зверя с ножом.

Мама весь вчерашний вечер подбирала подходящий городок, где можно было бы затеряться от глаз журналистов, поклонников и иных, сказочных, преследователей. Тошик уже тогда уяснил, что дело серьёзное. А когда мама купила билеты на самолёт (улетали в среду) и стала собирать вещи, стало совсем грустно.

Сейчас же он следил за перепиской в чате и собирался с духом, чтобы сообщить о переезде. Вернее, о мамином бегстве, в котором им с Викой придётся участвовать.

В дверь позвонили. Сначала короткий звонок, потом два длинных и снова короткий. Тошик отвлёкся от телефона. Он узнал этот сигнал, но не слышал его уже почти год. Звонок повторился, в той же последовательности, потом в дверь постучали – коротко и быстро три раза.

– Папа! Папа пришёл! – из комнаты выбежала обрадованная Вика.

Тошик обогнал её, оказался у двери первым и прильнул к глазку. Точно, за дверью стоял папа.

– Открывай быстрее! – попросила Вика. – Я так соскучилась!

Папа забирал её на выходные, но это случалось редко. Последний раз около полугода назад, ещё летом. Обычно папа не приходил, а звонил заранее и договаривался, чтобы мама привезла Вику куда нужно. А Тошик не горел желанием ехать с ними, слишком сильная была обида за то, что любимый, родной отец вдруг взял и ушёл из семьи непонятно куда и непонятно зачем.

Сейчас Тошик открыл, не понимая, как реагировать на появление отца. Зато Вика знала. Она протиснулась мимо Тошика и тут же прыгнула к папе на руки, обвила за шею, принялась целовать его небритые щеки.

– Я так соскучилась! Так соскучилась! Ты не представляешь! Почему тебя так долго не было? Ты куда потерялся? Почему не звонил? – тараторила Вика, выстреливая по сто вопросов в секунду.

Папа обнимал её, смущённо улыбался и спросил у Тошика:

– Можно войти?

Тот посторонился, буркнул:

– Конечно.

Растерянность – да, именно это чувство взяло вверх.

Папа перешагнул через порог, потоптался в коридоре, протянул руку для рукопожатия.

– Привет, пацан. Совсем взрослый уже стал… Мама дома? Поговорить с ней хотел.

– На вечере литераторов. Автографы раздаёт. – Тошик пожал папину руку. Она была холодная и шершавая. – Часа через два будет, наверное. Хочешь, подожди.

– А знаешь, подожду, – улыбнулся папа. – Заодно и с вами наболтаюсь как следует, да? Наверное, столько новостей, что нам и вечера не хватит?

Он поставил Вику на пол и разулся. Одет папа был, как обычно, в старую военную форму. Не расставался с ней даже по праздникам. Форме этой было лет двадцать, не меньше (по крайней мере, сколько Тошик себя помнил, столько папа её и носил), она обтёрлась на швах и немного выцвела, но в остальном смотрелась нормально. Папа за ней хорошо ухаживал.

– Пойдём, чаю заварим! – он направился на кухню, ведя за руку Вику.

Тошик последовал за ними. Бросил в чат друзьям сообщение: «Отец внезапно нагрянул, прикиньте!» Чат тут же наполнился различными предположениями. Парни-подростки любили судачить не меньше, чем девушки.

Папа включил чайник, расположился на табурете около окна, как-то по-свойски, будто сидел тут каждый день. Раньше так и было, в прошлом. Но уже давно прошло, даже воспоминаний у Тошика особо не осталось.

– Ну, расскажите интересное, – попросил он, продолжая улыбаться. – Как жизнь у вас, родные? В школе всё нормально? В садике? Любовь-морковь уже есть или пока нет?

Тошик растерянно мотнул головой. Признаться, он отвык. Так бывает, когда давно не общаешься с человеком. Вроде бы ещё пару лет был родной, близкий, а сейчас сидит чужой, будто случайный прохожий решил заглянуть к ним на кухню и поболтать. Перед отцом не хотелось быть откровенным, не хотелось с ним болтать.

– Да так… К выпускному готовлюсь, зубрить надо много…