Зои Аарсен - Холодный как мрамор [litres]

…А за рулем был Генри Ричмонд.

Генри, сексуальный старший брат Оливии, звезда тенниса. Генри был бы моим спутником на Осеннем балу, если бы Оливия не погибла в ужасной автокатастрофе в ночь большого футбольного матча в Кеноше.

Будучи девятиклассницей, я наблюдала за ним в коридоре, как будто он был звездой мыльной оперы. Его обожали учителя, им восхищались другие парни, и его преследовали девушки из всех социальных кругов. В сентябре, когда он спросил меня, хочу ли я пойти с ним на Осенний бал, это было чуть ли не самым прекрасным событием за всю мою жизнь.

Я не видела его с фестиваля «Дни Виннебаго», когда постеснялась даже поздороваться с ним, мы никому не рассказывали, что собирались пойти вместе на танцы. Мы ведь не встречались; он пригласил меня на танцы, чтобы насолить Оливии. Это раньше у меня могла быть наивная надежда на большее… ну, до того, как начался весь этот кошмар.

С тех пор я успела влюбиться в Трея.

– Хорошо, мама, люблю тебя! – крикнула я через плечо, выбегая из дома.

Удивление, вызванное появлением «Мерседеса» на подъездной дорожке, заставило меня на мгновение забыть, что я попросила Трея встретиться со мной на улице. Я забралась на заднее сиденье, трясясь от страха. Не терпелось уехать подальше от дома, пока мама не выглянула в окно и не заметила машину мистера Ричмонда. Одним из минусов жизни в маленьком городке было то, что все родители знали друг друга и каждого ребенка, обучающегося в государственной школе. Если бы мама увидела меня и Мишу с Генри, она бы сразу поняла, что мы собирались сделать что-то, связанное с Вайолет Симмонс, – именно то, что судья Робертс запретил мне.

– Мм, привет, – сказала я, оказавшись в теплой машине. Я сидела на заднем сиденье этого «Мерседеса» и раньше, когда отец Генри нанял меня для уборки в их дворе во время благотворительного сбора средств. Это мероприятие было организовано, чтобы собрать деньги на лыжную поездку для одиннадцатиклассников. Ее пообещала Вайолет в своей речи, когда баллотировалась в ученический совет.

– Ого. Генри. Я совсем не ожидала увидеть тебя сегодня.

Я преодолела нервозность из-за того, что увидела парня, в которого была раньше влюблена, как только я поняла, что Миша, должно быть, рассказала Генри обо всех подозрительных вещах, которые мы затевали, чтобы он к нам присоединился. Наверное, она рассказала ему об игре, в которую мы играли с Вайолет, возможно, Миша поведала Генри и о проклятии, о призраке его мертвой сестры, наведывающемся в мою спальню… И о множестве других вещей, которые были настолько жуткими и странными, что не хотелось, чтобы парень, по которому я сходила с ума с шестого класса и до середины сентября, знал, чем мы занимались.

Желая дать подруге понять, что несколько раздражена, я недовольным тоном спросила:

– Миша, что происходит?

Миша с оттенком бодрости в голосе поставила меня перед фактом:

– Послушай, Генри хочет помочь, хорошо? И поскольку мы понятия не имеем, что делаем, я подумала, что наличие еще одного мозга в нашей команде не повредит.

Я сдержала себя и спокойно спросила:

– Можно проехать немного дальше по кварталу, чтобы моя мама не увидела твою машину на подъездной дорожке, а затем притормозить?

– Э, конечно, – ответил Генри и поехал задним ходом. Мы проехали половину Марта-роуд, прежде чем он остановился на обочине дороги и заглушил машину.

– Ты с ума сошла ? – проворчала Миша, поворачиваясь ко мне назад.

– Нет, – соврала я. – Просто… Что Генри знает о том, куда и почему мы едем сегодня?

Миша ответила:

– Я рассказала ему все. По крайней мере, все, что помнила, вот так. И только что я знаю – ты, очевидно, знаешь больше.

Генри вступил в разговор:

– Я надеюсь, ты не злишься, МакКенна. Чтобы вы ни делали, я хочу помочь. Мои родители не знают, что на самом деле произошло в сентябре. Все, что мы знаем наверняка, – что Оливия мертва. А после смерти Кэндис я узнал, что она рассказывала любому, кто был готов слушать, будто бы новенькая, Вайолет, была как-то связана с гибелью Оливии. Возможно, не все восприняли всерьез слова Кэндис, но мои родители ей поверили.

– Классно, что ты хочешь помочь, – сказала я, хотя и вовсе не считала это чем-то замечательным. Я не знала, почему я была так категорически против того, чтобы привлекать к делу Генри. С одной стороны, у меня было нежелание посвящать кого-либо еще в ситуацию, в которой на кону были несколько жизней. С другой стороны, у меня немного кружилась голова от зеленых глаз Генри, когда он смотрел на меня в зеркало заднего вида. Наверное, было бы неправильно предположить, что мне разонравится Генри, пусть я и по уши влюбилась в Трея.