Екатерина Минаева - Кикимора из фитнес-центра [litres]

Мама с папой не поверили Сёме и стали лоб у сына щупать – проверять, нет ли у Сёмы жара. Сёма превратился в стрекозу и снова комаров на бой вызвал, потому что дело к вечеру и они из укрытий повылезали. Летает Сёма вдоль реки, комаров высматривает, а мама с папой домой поехали. Клеща снимать. Потому что папа умудрился не заходя в лес клеща подцепить, но не такого большого, как в тот раз. А у мамы уже и масло припасено, и пинцет наготове.

Пока Сёма комаров пугал, все ужинать пошли. А Полина опять в другую сторону. В лес.

– Полечу за Полиной, – решил Сёма-стрекоза, – всё равно ужинать неохота. Червяков переел.

Влетает в лес, а в лесу берёзки, осинки и кладбище. И Полинины пятки по тропинке сверкают – не догнать. Превратился Сёма обратно в мальчика.

– Полина, стой, подожди! – кричит.

Полина не останавливается, Сёма следом бежит. Вдруг на могильной плите венки зашуршали, а под ними свет загорелся. У Сёмы вся душа в пятки ушла, с места сдвинуться не может. А сзади кто-то кладёт ему руку на плечи и говорит тихонько так:

– Ты чего? Заблудился, что ли?

Повернулся Сёма, а на него Привидение смотрит в упор – всё лицо белое, а платье как у Полины.

– Уходи, – Сёма кричит, – а то комаров позову! Они тебе весь пупок искусают.

Привидение как начнёт хохотать, Сёма даже сознание потерял. А когда очнулся, снова около себя Привидение увидел.

– Ты чего ужинать не пошёл? Голодным останешься, сил не будет от комаров отбиваться.

– А ты кто? – Сёма спрашивает. Поумнее Привидению вопроса не придумал.

– В смысле кто? Полина. Ну, страус Полина. Помнишь?

– Страус Полина? А что у тебя с лицом?

– Да, это ерунда. Меня в медкабинете д-пантенолом набрызгали, потому что я на солнышке обгорела, когда сегодня на речке купались.

Сёма сначала расслабился, а потом смотрит: опять свет какой-то и шум с кладбища доносится.

– А там что такое? – Сёма Полину за руку схватил, а у самого коленки трясуться.

– Там-то? На кладбище? Да это директор магазина Повариху встречает с работы, чтобы до дома проводить. Ей одной идти страшно. Поговоривают тут всякое.

– Ага. Я тоже слышал. Про девочку, которая в лагере не живёт. А ты почему с ужина убежала?

– А я никогда не ужинаю, потому что я в лагере не живу.

Тут-то Сёма всё и понял. Вскочил с места и понёсся куда глаза глядят. Полина за ним несётся, глаза навыкате. Того и гляди догонит.

«Утащит, задушит красными глазами, как того мальчика, родители потом не найдут. Не увижу я, какой они ремонт сделали и как в лесу мусор убрали».

Пока думал, до лагеря добежал, а там все сидят у костра. Страшилки рассказывают.

– Вон она. Во-о-он! – Сёма кричит. – Девочка, которая в лагере не живёт, – это Полина-страус.

Никто даже внимания не обратил, все и так знали, что Полина в лагере не живёт, а живёт в соседней деревне у тётки на даче. А тётка её Поварихой в столовой работает.

Объяснили всё Сёме. Он обрадовался, предложил и сегодня вечером в стрекоз превратиться и пойти комаров пугать, а страшилки больше не рассказывать. А Полина говорит:

– Да ну, скукота. Стрекозами вчера были. Сегодня будем ёжиками. Свернёмся в клубки и с горки покатимся. Это зорбинг называется.

Превратились все в ёжиков, а Сёма в дикобраза. Свернулись в клубки, покатились с горки. А Сёма остался, он пока в клубок не научился сворачиваться.

Откуда ни возьмись выходят те двое, что в конце апреля про лагерь рассказывали, а с ними Повариха:

– Пусть катятся, там их на корабль погрузят и отвезут в другую галактику. Чудовищу моему речному корма закажите в интернет-магазине, а то ему оладьи надоели уже. Потому что без Чудовища никуда. Дети в реке купаться не хотят, если там Чудовища нет.