Антон Березин - Гадский гаджет [litres]

– Ну, это как сказать! – неожиданно взревело варево и взметнулось из котла кипящим фонтаном.

Затем из середины котла вынырнула когтистая лапа и крепко схватила ведьму поперек туловища. Ведьма пыталась сопротивляться, но несмотря на это, лапа быстро утащила сопротивляющуюся ведьму прямо в котел. Лишь ее остроносая черная туфля осталась одиноко плавать в кипящем вареве.

– Ничего не поделаешь. Спасение утопающих – дело рук самих утопающих, – усмехнувшись, булькнуло варево.

Затем перелилось через край котла и залило разведенный под очагом огонь. Установилась напряженная тишина, нарушаемая лишь одиноким писком голодного комара…

– Это произвол! Просто беспредел какой-то! – бушевала ведьма. – Я фуфу фалофаться!

– Тьфу ты! – в сердцах выплюнула она попавшую ей в рот недоваренную кроличью лапку.

– Я бы на твоем месте не разбрасывался… точнее, не расплевывался такими вещами, – еле сдерживая улыбку, сказал Ниптолеум. – Говорят, кроличья лапка приносит счастье.

– У тебя всегда голова была просто набита подобными светлыми идеями! – огрызнулась ведьма. – Что мне теперь ее до конца века, что ли, во рту мусолить?!

– Ну, хотя бы до конца дня, – захохотал Драко. – Кстати, привет, Матильда! Давно не виделись.

– И ты здесь?! Ну, конечно! Как же без тебя-то?! Без тебя у нас никакая заварушка не обходится! – гневно повернулась к нему Матильда (оказывается, именно так звали ведьму). – Опять теп-лая компания вместе собралась! Дружки-пирожки!

– Ты что-нибудь понимаешь? – тихонько спросил Кот у Кузьмича.

– Не-а, – покачал головой Кузьмич.

– Вот и я нет, – вздохнул Кот. – Как говорила одна моя хорошая знакомая лет этак полтораста тому назад: «Все чудесатее и чудесатее. Все страньше и страньше»…

Между тем, страсти продолжали бушевать и уже разгорелись с нешуточной силой.

– Видеть тебя не могу! И не хочу! – отчаянно топала ногами Матильда на виновато потупившегося Ниптолеума.

– Послушай, дорогая… – попытался было он что-то сказать, но договорить ему Матильда не дала.

– Я тебе никакая не дорогая! – гневно закричала она.

– Ты хочешь сказать, что сильно подешевела и уценилась за это время? – попробовал было пошутить Драко.

Зря попробовал. Потому что весь свой праведный гнев Матильда теперь обрушила на него.

– А ты вообще молчал бы в тряпочку! Хотя на такого обормота, как ты, даже тряпочки жалко! Вечно витаешь где-то в облаках, а в трудную минуту даже другу не смог помочь! – обвиняюще вытянула она свой узловатый палец в сторону Драко.

– Дык, я… Я чего… Я ничего… – виновато развел крыльями Драко.

– Вот именно, что ничего! Ни-че-го!!! – по слогам выговорила, словно припечатала, Матильда и презрительно бросила: – Сборище неудачников!

– Ну, Матильда, нельзя же так… – укоризненно покачал головой Ниптолеум.

– Зя! Зя! Зя! – передразнила его Матильда и добавила, как отрезала: – Можно! И нужно!

– Милые ссорятся, только тешатся, – пробормотал Драко.

Но Матильда услышала его невнятное бормотание.

– Это кто тут «милые»?! – тут же вскинулась она. – Да я твоего любимого и милого Ниптолешу давным-давно бросила! И ни капельки об этом не жалею, вот!

– Это ты не меня, который я, бросила. А совсем другого меня. Меня, который не я вовсе, а который из сна вместо настоящего меня появился, – путано попытался объяснить Ниптолеум. – Ты хоть это пойми, пожалуйста.

– Вот еще! – презрительно фыркнула Матильда и гордо отвернулась.

– Так Матильда – это, оказывается, его жена и королева! – ахнула Катя.

– Вот это поворот! – не нашел ничего лучшего сказать Тим.

Кузьмич и бабушка Агафья переглянулись и тяжело вздохнули. Уж они-то на своем веку (точнее далеко не на одном своем веку) вдоволь навидались семейных ссор, одна другой круче, и знали, что «хорошая» семейная ссора – это очень опасная, даже более того, взрывоопасная вещь. Также они знали, что нельзя довести ссору до конца (а то вообще может наступить конец всему), ее можно только взять и прекратить.

Что в следующий момент и проделал Драко. Причем проделал просто виртуозно.

– Кстати, Матильда, ты все еще колдуешь? – как бы невзначай спросил он.

– Колдуем помаленьку, – неохотно кивнула Матильда.

– Помнится, ты была прекрасной и очень умелой доброй волшебницей, – продолжал гнуть свою линию Драко.

– Нет, я теперь злая! Я ведьма! – замотала головой Матильда.

– Нет, ты добрая! Ты волшебница! – настаивал Драко.

– Нет, злая! Нет, ведьма! – упрямо стояла на своем Матильда.