Роберт Стайн - Смертельный урок музыки [litres]

– Он симпатичный, правда? У меня есть другие подобные изобретения. И даже лучше.

– Доктор Визк сказал, что вы гений механики.

Мистер Клик хохотнул.

– Ну да. Это я его запрограммировал так сказать, – пошутил он.

Мы оба рассмеялись.

– Когда ты придешь сюда в следующий раз, я покажу тебе кое-какие мои изобретения, – пообещал мистер Клик.

Лямка комбинезона постоянно сползала с его худого плеча, и он все время ее поправлял.

– Спасибо, – сказал я.

Мистер Клик довел меня до самого выхода. Я в жизни не думал, что так сильно обрадуюсь, когда увижу обыкновенную дверь.

– Надеюсь, когда-нибудь мне удастся запомнить дорогу, – сказал я на прощание.

Но, похоже, мистер Клик то ли не расслышал меня, то ли вообще не слушал.

– Доктор Визк говорил, что у тебя замечательные руки. – Он улыбнулся мне как-то странно.

Я не понял, что именно было необычного в его улыбке, но какая-то она была не такая.

– Это именно то, что нам нужно, Джерри. Именно то, что нам нужно.

Я поблагодарил его, немного смутившись. Я просто не знал, что еще сказать. Да и что можно сказать человеку, который хвалит твои руки?

Я открыл тяжелую дверь и вышел на улицу. Мама уже ждала меня в машине.

– Привет, мама!

Я бросился к ней со всех ног.

Я был ужасно рад, что наконец-то выбрался из этого мрачного места.

После ужина родичи попросили меня показать им, чему я научился на сегодняшнем уроке музыки. У меня же не было никакого желания. Тем более что и показывать было нечего. Ведь я выучил только одну простенькую песенку. И играл я ее с запинками.

Но родичи все же заставили меня пойти в гостиную и едва ли не силой усадили за пианино.

– Я плачу деньги за эти уроки и хочу знать, чему ты учишься, – сказал папа.

Они с мамой уселись на диван и приготовились слушать.

– Я пока только одну песенку выучил. – Я еще не терял надежды спастись. – Может, я вам в другой раз сыграю? Когда еще чего-нибудь выучу?

– Ну, вот и играй эту песенку, – велел папа.

Я вздохнул:

– У меня руки болят.

– Давай, Джерри, играй. Не отлынивай, – раздраженно проговорила мама. – Сыграешь нам свою песенку, и на сегодня мы от тебя отстанем.

– А что это вообще за школа? – спросил папа у мамы. – Как я понял, она на другом конце города?

– Скорее, почти за городом, – уточнила мама. – Это такой старый дом. С виду немного заброшенный. Но Джерри сказал, что там внутри очень даже мило.

– Я не говорил, что там мило, – встрял я в их разговор. – А только что он очень большой. И что там длинные и запутанные коридоры. Я там два раза терялся.

Папа расхохотался:

– Пространственный кретинизм называется. Это ты от мамы унаследовал.

Мама шутя пихнула папу под ребра.

– Джерри, ты будешь играть? – обратилась она ко мне.

Я открыл учебник на нужной странице и установил его на нотной подставке. Потом я расставил пальцы на клавишах и приготовился играть.

Я еще не успел взять первую ноту, как вдруг пианино заиграло само. Это были громкие, совершенно нестройные звуки. Как будто кто-то колотил по клавишам кулаком.

– Джерри, перестань, – поморщилась мама. – Слишком громко.

– Вряд ли такому учат в музыкальной школе, – заметил папа.

Я еще раз проверил, как стоят пальцы, и начал играть.

Но все те же ужасные звуки буквально с первых же нот заглушили мою мелодию.

Как будто кто-то невидимый изо всех сил колотил по клавишам.

– Джерри, прекрати издеваться! – Мама зажала руками уши.

– Но это не я! – закричал я. – Не я!

Они мне не поверили.

Наоборот. Ужасно рассердились.

Меня обвинили в том, что для меня все хиханьки да хаханьки, что я ни к чему не могу относиться серьезно, после чего отослали к себе в комнату.

Честно сказать, я совсем не обиделся. Я был даже рад уйти из гостиной – подальше от этого пианино с привидениями. Потому что я знал, кто стучал по клавишам и поднял весь этот немузыкальный шум.

Серая женщина-привидение.

Но зачем? Что она пыталась этим доказать?

И что ей от меня нужно?

Я не знал, как ответить на эти вопросы…

Пока не знал.

В следующую пятницу мистер Клик сдержал свое обещание. Он встретил меня у входа и отвел к себе в мастерскую. Мы опять шли по лабиринту извилистых коридоров, так что я даже и не пытался запомнить дорогу.

Мастерская мистера Клика занимала помещение размером с большую классную комнату. Она была вся забита какими-то механизмами и электронными приспособлениями.

В центре стояло огромное двухголовое металлическое существо. Оно было раза в три выше робота-полотера, который на прошлой неделе так сильно меня напугал. Его окружали самые разные штуки: пишущие машинки всевозможных конструкций, электрические моторы, ящики с различными инструментами и деталями непонятного назначения, видеоаппаратура, куча велосипедных колес, несколько разобранных пианино – только каркасы без внутренностей, птичьи клетки и даже старенький автомобиль с вынутыми сиденьями.