Арсений Суворов - Поверьте один раз

Тут он представил Татьяну. «Нам нужно отдохнуть». «Может кому-то и нужно, — подумал он злясь. — Зайду лучше к Хомуту. Пива хоть попью. А то довели бедного мальчика. Хотя где сейчас пиво попьешь, поздно уже. Ладно, без пива обойдемся. Надо сходить, поговорить».

Он повернул на остановку. Заскочив в троллейбус на заднюю площадку, он обратил внимание на сидящую лицом к нему девушку. Золотые волосы, заплетенные в косы, по плечу через грудь спускались на колени. Она посмотрела на Александра и улыбнулась. Настроение Александра сразу повысилось. Смущаясь, он опустил глаза. Улыбка девушки потухла. Не зная, что делать в такой ситуации, Александр не придумал ничего лучшего, чем сойти на следующей остановке. Резкий порыв ветра бросил в Александра горсть пыли и пропал. На зубах заскрипел песок.

— Тьфу ты, нелегкая, — выругался Александр. «Вот до чего красота доводит. Вот и люби их после этого. Или все нервы вымотают, или грязью забросают».

Он решил пройти остановку пешком. Багряное солнце уже спряталось наполовину за горизонтом и народу на улицах практически не осталось. Хотя транспорт проезжал еще полный. Глядя на заходящее светило, Александр подумал: «Вот заходит, завтра взойдет. И так каждый день, летом и зимой, весной и осенью. Вечно. И всегда одинаковое. А люди, появившись, меняются, меняются и, наконец, заходят, чтобы больше не взойти никогда. И за такую короткую жизнь еще умудряются всем нервы перетрепать. Я хочу как лучше. И сам же крайний! Трое суток подожду, а там посмотрим». Он вновь вспомнил Татьяну, когда впервые увидел ее. Легкая блузка без рукавов, прекрасные развевающиеся волнистые волосы и короткая мини-юбочка. Она тогда напомнила ему почему-то первый класс. И он тогда влюбился сразу, и, увы, навсегда. «Ладно. Честно сказать, сам виноват. Мог позвонить. Особой спешки не было. И потом, на вокзале, время было. Да и вообще, с собой надо было взять. Ей ведь тоже скучно все лето чего-то ждать. Впрочем, могла и выслушать, а не предлагать идиотские прожекты. Вообще-то, если бы я сам целый день дома просидел, то, наверное, предложил бы чего-нибудь похлестче». Он влетел в подъезд к Хомуту.

— Ты чего так поздно? — удивился тот.

— Да пришел поговорить. А то в последнее время редко видимся.

— Проходи, коль нелегкая привела. — Они прошли в комнату. — Ты продолжаешь ту тему развивать или как?

— Да я как раз по этому поводу. Ты же знаешь, что меня в психушку закрыли по этому. Мы с Димой объявление дали, чтобы приманить заинтересованных людей. Ну вот. Откликнулось много людей. Но заинтересовавших нас — двое. Один показал нам нож с раздваивающимся лезвием и двумя ручками, украшенный драгоценными камнями. Только мы ушли, его кто-то грохнул. А второй нас перед этим предупреждал. Короче, я к нему пошел после обследования, а там, словно сто лет не жил никто. Я подумал, может, ошибся. Хотя ошибиться трудно. Взял и сходил с Димой. Ничего не нашли. Решили рискнуть и у Иареда Моисеевича обыск сделать, у того, которого убили. И знаешь, что у него нашли?

— Что?

— Хорошо сделанный охотничий нож с тремя шестерками на ручке.

— Ну и что из того? — меланхолично поддел Хомут.

— А из того значит, что он состоял в секте сатанистов. То есть она у нас в городе есть. И мы можем использовать эту находку как приманку.

— Как бы самому приманкой не стать. Ты в милицию уже сообщил?

— Нет. Там трудно будет объяснить. Да и могут опять по этапу отправить. Правду сказать, к лучшим курортам психбольница не относится. Опять отвлеклись. Сейчас у меня два вопроса. Первый: имеют ли какое-нибудь отношение сатанисты к кровососам? — Хомут усмехнулся, Александр не обратил на это внимание. — И второй: как проникнуть к сатанистам, если они имеют отношение или как их передать милиции, если не имеют.

— А зачем ты их хочешь в тюрьму отправить? Что, решил стать юным следопытом? — без энтузиазма спросил Хомут.

— Нет, я точно уверен, что это они убили Иареда Моисеевича, а также того мужчину из домика на Волге. А это, сам понимаешь, касается меня. Да и вообще, это опасное явление не мешало бы прекратить.

— А чем оно опасное? Сам говоришь, у одного нож нашел, значит с ними заодно. Второй или с ними, или лишнего хотел. К простым людям они не пристают же. Ты хоть один случай слышал?

— А что это ты их защищаешь? Сам не понимаешь, что ли, что убивать нельзя, даже тех, кто заодно или против.

— Люди на войне убивают. Врач оперирует на сердце, зная, что без него человек еще неизвестно, сколько бы жил, а после него он неизвестно, сутки проживет или нет.