Елена Обухова: Человек за чёрной дверью

– Заделался честным бизнесменом, трижды начинал с нуля, – заплетающимся языком рассказывал хозяин тем, кто еще не дремал мордой в покупном салате. – И каждый раз про те бабки вспоминал. Забрал их в итоге кто или так и лежат? Все ж таки четверть ляма зелени там было…

– И че, не пробовали найти? – поинтересовался тогда Леха.

– Пробовал, – кивнул хозяин. – Но не нашел. Или все же вынесли их, или не те черные двери я проверял.

Николай Иванович в тот раз ничего не сказал. Лехе вообще казалось, что он тоже дремлет, но как выяснилось позже, наставник внимательно слушал. Потом все ходил задумчивый, курил больше и быстрее обычного, из просто немногословного человека превратился в настоящего молчуна. Лишь через три недели после Нового года наконец подвалил к Лехе с неожиданным предложением.

– Знаю я, что это за черная дверь и где она, – сообщил он без предисловий, но Леха сразу понял, о чем речь. История хозяина и у него из головы не шла. – Пойдешь со мной за деньгами?

Так и спросил: «Пойдешь за деньгами?», а не «Пойдешь проверять, там ли деньги?» Как будто знал наверняка, что их еще никто не тронул.

Леха, конечно, выразил сомнение в том, что деньги еще там, если вообще когда-то там были, и все это не пьяные байки мужика, тоскующего по криминальной юности. Николай Иванович на это только хмуро вопросил: «Пойдешь или нет?»

Тут уж Леха просто согласился, решив, что в худшем случае потеряет пару часов времени. А так – чем черт не шутит? Поднять на пустом месте четверть ляма зелени – это ли не мечта? Ну, пусть не четверть, ведь ее придется разделить с Николай Ивановичем, но все равно. Зелень-то за годы в цене только выросла, эти деньги навсегда изменят его жизнь. А ну как повезет? Выигрывают же люди в лотереи, находят клады… Может, и на его улицу солнце решило заглянуть?

Одного Леха не понимал: зачем он Николаю Ивановичу? По доброте душевной тот с ним, что ли, решил разделить столь лакомый кусочек? Вряд ли боялся не унести, это же просто бумажки…

Потому и заставлял он себя сильно губу не раскатывать и делать вид, что ждет, когда наставник расколется и признается, что просто разыграл его.

Но сейчас, заглянув Николаю Ивановичу в лицо, понял, что тот не прикалывается. А его с собой позвал по одной простой причине: потому что боится идти в старое здание один.

Вот только чего тут бояться-то? Тихо, пусто. Хочешь – еще не растащенное бери, хочешь – деньги мешками выноси. Никто не помешает.

И все же Николай Иванович стоял, замерев у порога, слушал тишину и смотрел в пустоту, пока все же не решился вытащить из сумки пару фонарей и шагнуть вперед.

– Дурное это место, Леха, – едва слышно признался он, отдавая ему один фонарь и направляясь к двери в противоположном конце зала. – Так что держи ухо востро и смотри по сторонам. В оба смотри, слышишь?

– Слышу, – кивнул Леха. – А что здесь не так-то? Кого высматривать?

Он все еще придерживался легкого, слегка насмешливого тона, поэтому Николай Иванович остановился и вперил в него тяжелый взгляд.

– Я не шучу, Леха. Много людей здесь сгинуло, как говорят. И еще большой вопрос, кто положил тех ребят, с которыми наш хозяин в группировке состоял. Может, и не война тому виной была.

Теперь уже и по спине Лехи пробежал неприятный холодок.

– А что?

Николай Иванович отвернулся и пошел дальше, бросая по сторонам опасливые взгляды.

– Еще когда я пацаном был, про него уже говорили. И про черную дверь тоже. В основном мужики между собой шушукались, я подслушивал, а потом вдруг и тетка начала меня гнать, велела больше не приходить к ней на работу. После чего и вовсе уволилась, хотя работа, на которой платят, в те времена была на вес золота. Но я и после умудрялся бегать сюда, все хотел увидеть его…

– Да кого?!

– Черного человека. Ну, это я его так про себя называл, а вообще просто говорили, что он из-за черной двери приходит.

– Той самой?

– Думаю, да. Я ее нашел, хотя тут все сделали, чтобы дорогу к тому месту забыть навсегда. Разное говорили про то помещение. Одни утверждали, что там какой-то бедолага свел счеты с жизнью, не выдержав краха Союза. Мол, заперся изнутри, полил себя и все вокруг бензином и чиркнул спичкой. А другие утверждали, что пожар действительно был, но тела внутри не нашли. Мол, на самом деле разверзлись там однажды врата адовы и вырвался наружу грешник – жестокий убийца. Оттого все и опалилось, в том числе и дверь. И как ту дверь ни запирали, человек из-за нее все равно выходил и забирал любого, кто под руку подвернется. Перерезал глотку и утаскивал к себе, где всю кровь из него выпивал, а то и пожирал до последней косточки.