Галина Полынская - Кинжал милосердия

Приподняв одну бровь, Феликс произнёс немного озадаченно:

– Однако ж… Мизерикордия.

– Точно! – воскликнул Валя. – То самое слово! А то никак вспомнить не мог!

– Сразу видно, человек разбирается. – Толя положил кинжал на стол, вернулся на своё место и подлил вина гостям и себе. – Я вот узнал, как эта штука называется, только когда выяснять начал, что за предмет такой красивый к нам затесался.

– Смотрю, к находке вы грамотно подошли. – Феликс рассматривал кинжал, не беря его в руки. – Очищать не стали, целлофан – упаковка для вещдоков. Небось ещё и пальчиков не оставили?

– Нет, конечно, в строительных перчатках брал.

– Весьма, весьма… В полиции не работали?

– Не доводилось, но приятели есть.

– Что ж к ним не обратились?

– Да вот не знаю, – развёл руками Анатолий. – Будто тормозит что-то. Не хочу мешать в это дело полицию, пускай и приятельскую. Совсем по-тихому бы разобраться. Все-таки родительский дом. Мало ли что. Старикам лишними потрясениями жизнь сокращать не хочу, не так уж много им осталось.

– Я вас понимаю. – Феликс коснулся упаковки и провёл по краю указательным пальцем. – А как выясняли, что это за предмет, кому показывали?

– Сфотографировал на белом листе бумаги, зять на компьютере землю с него убрал. Через знакомых нашёл антиквара и показал ему фото. Антиквар посмотрел по своим базам и выдал, как этот кинжал называется и где его в последний раз видели.

– Ясно. Мне бы посмотреть дом и место, где вы его обнаружили. Можно организовать?

– Да, подумаю, как сделать.

– А пол вы уже досками застелили?

– Не стал пока. Всё равно это нежилое помещение, особо не востребованное, что-то вроде кладовой, там потому и грунт сразу под полом. Всё хотел туда бетон залить, да руки не доходили.

Из внутреннего кармана пиджака Феликс достал портмоне, из портмоне визитку агентства – и протянул Анатолию.

– Позвоните сразу, как сможете организовать поездку в дом. Кинжал я заберу?

– Да, конечно.

– Хотите составить какую-то бумагу, расписку о том, что передали его лично мне и моему агентству в частности?

– Не стоит, – отмахнулся Анатолий и, посмотрев Феликсу прямо в глаза, добавил: – Не знаю почему, но сдается мне, вам можно доверять.

Простившись с хозяином, гости покинули квартиру. На лестничной площадке Валентин отчего-то замешкался, не торопясь подходить к лифту.

– Хочешь, я пешком спущусь? – предложил Феликс.

– Если не затруднит, – с нескрываемым облегчением ответил Валя.

– Ничуть.

Переложив из руки в руку кинжал, завёрнутый в непрозрачный чёрный пакет, Феликс подошёл к лестничному пролёту, перемахнул через перила и прыгнул вниз. Нажав на кнопку вызова, Валя стал смотреть на поцарапанные двери лифта, размышляя о кинжале. Такое красивое, тонко сработанное оружие видеть ему доводилось только в исторических фильмах.

Спустившись на первый этаж, Валентин нашёл Феликса стоящим на крыльце. Директор рассматривал серый лоскут неба над крышами домов. То и дело в сплошной облачной мгле вспыхивали зарницы молний.

– Опять гроза собирается, – сказал Валя. – Поехали, пока не ливануло?

Они пошли к машине. Сев за руль, Феликс убрал свёрток в бардачок и спросил:

– Куда тебя отвезти?

– Домой, куда же ещё. Если дела у тебя, то и сам могу добраться.

– Да нет, какие уже дела сегодня.

Он включил зажигание, и «Ауди» тронулась с места. Спросив разрешения, Валентин опустил стекло и закурил.

– Скажи ещё раз, как этот кинжал называется?

– Мизерикордия.

– Что это означает? Какое-то особое назначение у него?

– «Мизерикорд» с французского переводится как «милосердие». Кинжал этот так и называется «кинжалом милосердия». У него особый узкий клинок, трёхгранный или с ромбовидным сечением, как в нашем случае. Им добивали противника, чтобы не мучился в агонии. Мизерикордия – порождение времён полных рыцарских доспехов. Он проходил через глазницы забрала и сочленения доспехов, другими кинжалами внутрь было не пробиться. Обычно он шёл в паре с обычным стилетом. У меня есть такая пара, правда, оформление попроще – просто хорошее боевое оружие. А этот, видимо, изготовляли в подарок какому-то совсем молодому вельможе.

Слушая рассказ, Сабуркин вдруг закрыл глаза и поморщился.

– Что такое? – заметил его гримасу Феликс. – Не интересно тебе?

– Да нет, просто в голову что-то резко дало. Такая боль, будто кирпичом шибанули.

– Не надо было, наверное, пить у Анатолия.