Келли Армстронг - Ее маленький домик с привидениями [ЛП]

Это были утомительные, но плодотворные выходные. Таня вычеркнула всё необходимое и даже несколько пунктов из списка пожеланий, как, к примеру, старомодные раковины.

Когда она позвонила Натану за час до приезда домой, он показался измотанным и напряжённым, и Таня понадеялась, что работники не доставили ему слишком много хлопот. Иногда они напоминали учеников пятого класса, нуждающихся в бдительном оке и чётких ясных командах. Натан был не лучше. Когда Таня подъехала к дому и увидела его на крыльце, то поняла, что случилась беда.

Она даже не успела выйти из машины, как из дома выбежали рабочие, унося все инструменты.

— Мы увольняемся, — сказал прораб.

— Что произошло? — с тревогой спросила Таня.

— Дом. Он проклят.

— В нём призраки, — пробормотал мужчина постарше за его спиной.

Двое младших переминались с ноги на ногу поодаль, явно чувствуя себя не в своей тарелке от слов коллег, но ничего не отрицая.

— Ясно, — медленно сказала Таня. — Что именно произошло?

Они чуть ли не рифмой выдали длинный список всех признаков дома, где бушуют привидения: стук внутри стен, шаги на чердаке, шёпот, мерцающие огни, музыка.

— Музыка?

— Рок семидесятых, — сказал Натан, закатив глаза за их спинами. — Энди нашёл бумаги в моём кабинете, о семье Роу.

— Вы должны были нас предупредить, — сказал прораб, нахмурившись. — Работать в месте, где произошло такое? Это не правильно. Дом нужно сжечь дотла.

— Здесь зло, — сказал старший. — Оно сочится прямо из стен. Его можно почувствовать.

Единственное, что чувствовала Таня, было непрекращающееся ощущение, что она попала в малобюджетное кинцо.

«Люди, вы серьёзно? Сначала старуха. Затем горожане. Теперь подрядчики».

Конечно, они с Натаном протестовали, но рабочие всё равно продолжили собираться. Таня начала угрожать, но Натан осадил её. «Работа почти закончена», — сказал он. Они могут закончить сами, сэкономить деньги и наказать этих ребят, меньше им заплатив.

Таня ненавидела отступать, но Натан был прав. Она получит двадцати процентную скидку на незаконченную работу и ещё процентов пятнадцать за доставленные неудобства, если только они не захотят, чтобы она всем рассказала, как взрослые мужчины испугались привидений. Рабочие поворчали, но согласились.

Взрослый разум может быть настолько же впечатлительным, как и у ребёнка. Таня, может, и не верила в привидения, но чем больше историй она слышала, тем больше её разум начинал верить, хотела она этого или нет. Сквозняки стали холодными зонами; гул в трубах — постукиванием невидимой руки; шипение и вздохи старой печи — шепотками и стонами тех, кто не мог упокоиться с миром. Таня знала: хуже быть не может. Она слышала вой в трубе и подпрыгивала с колотящимся сердцем, хотя прекрасно понимала, что всему есть логическое объяснение.

Натан не помогал. Каждый раз, как она подпрыгивала, он смеялся. Придуривался и стал играть в духа: пробирался в ванную, пока она была в душе, и писал пошлые сообщения на запотевшем зеркале. Таня пугалась, Натан находил это очаровательным.

Шутки и поддразнивания Таня могла стерпеть. Но случалось и другое: бывало Таня заходила в комнату, а Натан стоял или сидел, уставившись в пустоту невидящим взором, а когда выходил из забытья, смеялся, что спит на ходу, но нервно, как будто не знал точно, что делал.

Оставалось три недели до открытия. Таня вернулась из города (забрала брошюры из печати) и снова нашла дом в темноте. На этот раз свет в коридоре работал: ничего зловещего или мистического, просто лампочка перегорела. Таня не стала звать Натана, а прокралась по коридорам, выискивая его, чувствуя себя глупо, и всё же…

Подойдя к кухне, она услышала странный скрипучий звук. Таня последовала за ним и нашла Натана, стоящего в сумерках: он смотрел в окно, руки двигались, тишину нарушало странное сквиш-сквиш.

Сумеречный свет упал на предмет в его руках. Вспышка серебра. Нож, огромный мясницкий нож плясал взад и вперёд по точильному камню.

— Н-Натан?

Он подпрыгнул, чуть не выронив нож, а затем уставился на него, хмуря лоб. Резко кивнув, Натан положил нож и камень на кухонный шкафчик и включил свет на кухне.

— И чего это я в темноте точу? — Он рассмеялся, положил морковку на разделочную доску, взял нож и вдруг остановился. — Немного большеват для морковки, не находишь?

Таня подошла.

— Где ты его взял?

— Х-м-м? — Он перевёл взгляд с жены на незнакомый нож. — А он разве не наш? Из набора, которая твоя сестра подарила нам на годовщину свадьбы? Лежал в ящике. — Он достал нож поменьше из деревянного блока. — Так, как вышли брошюры?