Джеймс Реннер: Затворник с Примроуз-лейн

Дэвид и думать забыл про кассету, пока Пол не разбередил давние воспоминания. И Дэвид понял, что ему нестерпимо хочется слышать ее голос – и дать услышать его сыну.

В банке Таннер топал за ним, вцепившись в отцовскую куртку. Их провели в уютную нишу, и через минуту низенькая молчаливая женщина вынесла и поставила перед ними на стол длинный ящик. Дэвид подождал, пока она уйдет, и открыл его.

– Ух ты! – радостно вскрикнул Таннер при виде сложенных внутри пачек денег. За пачками прятался завернутый в синюю тряпку револьвер. Дэвид уловил запах ружейной смазки – злобный, безумный дух. Сверху лежал диктофон. Он вручил его Таннеру. Затем запер ящик и вернул женщине.

Они сидели в машине на парковке и слушали запись. Они прокрутили ее пять раз. Ни один из них не заплакал. Напротив, Таннер радостно подпрыгивал на заднем сиденье и кричал:

– Мне нравится ее голос! Я люблю, как она поет!

Дэвид пристегнул сына ремнем и вырулил с парковки. Когда они ехали по городу, Таннер первым увидел неоновую вывеску. В лучах заходящего солнца она бросала на силуэты окрестных домов тусклый розовый свет.

– Что это? – спросил Таннер.

– Здесь живет робот.

Таннер фыркнул:

– Не-а, нету тут робота, пап.

– Правда. Его зовут Электро.

– Это опасный робот? Как Генерал Гривус?

– Нет. Это добрый робот.

– Как ВАЛЛ-И.

– Как ВАЛЛ-И, – согласился Дэвид. – Только повыше ростом.

Мэнсфилдский музей электро– и робототехники находился в старой деловой части города, за заброшенными корпусами корпорации «Вестингауз», когда-то обеспечивавшей весь Средний Запад недорогой и надежной бытовой техникой. На этом заводе работала половина Мэнсфилда. В конце 70-х экономический пузырь лопнул, предприятие обанкротилось, а следом за ним рухнула и местная экономика. Заводы и офисы «Вестингауза» опустели; магазины и бары, обслуживавшие сотрудников корпорации, закрылись. Возможно, именно поэтому не слишком популярный музей робототехники мог себе позволить аренду старинного готического здания, в котором прежде располагался банк. Несколько лет назад Дэвиду попалась на глаза статья в «Плейн дилер» – в ней рассказывали, как директор музея пытается отреставрировать робота Электро и заново собрать его верного друга, пса Спарко, которого переехал автомобиль. В глазах у Спарко были фотоэлементы, и, если на землю перед ним светили фонариком, он «брал след». К несчастью, кто-то из инженеров оставил дверь в лабораторию открытой, и Спарко выскочил на свет фар проезжавшей машины. Дэвид все время думал о чудаке, который здесь, в Мэнсфилде, чинит роботов – в Мэнсфилде, где самым крупным из незакрывшихся предприятий осталась фабрика унитазов. А еще мысль о музее не давала ему покоя потому, что в его памяти он был неразрывно связан с Элизабет. Почему она так печалилась о судьбе этих бессмертных железных созданий?

Дэвид заехал на площадку перед музеем. Никаких других машин в этой части города он не заметил. Витрины в ближайших лавках и магазинчиках были заклеены газетами или закрашены. На другой стороне улицы на канализационной решетке грелся бродяга. Над входом пульсировала неоновая реклама: «Заходите в гости к роботу Электро».

– Круто! – сказал Таннер, отстегивая ремень.

Дэвид помог мальчику выбраться из машины и взял его за руку, не спуская глаз с бродяги. Тот даже не пошевелился.

Внутри было немилосердно жарко. Где-то шумел кондиционер, из последних сил разгоняя по музею сухой воздух. Они постояли, озираясь по сторонам. Ярко-красные стены были увешаны черно-белыми фотографиями Всемирной выставки 1939 года. На каждой из них человекоподобный робот семи футов ростом показывал какой-нибудь трюк. Вот он курит сигарету. Вот кормит хот-догом Спарко – пес-робот стоит на задних лапах с широко открытой пастью. А вот Электро пожимает руку Железному Дровосеку из «Страны Оз». Больно же, наверное, было Дровосеку.

Они подошли к билетной кассе, за которой виднелся проход, задернутый пыльной черной бархатной портьерой. С портьеры свисали, танцуя на кондиционерном ветру, клочья пыли. На прилавке – латунный колокольчик и заламинированная табличка с надписью от руки: «Звоните, вас обслужат». Дэвид потряс колокольчик, и по комнате раскатилось эхо. Из-за портьеры послышался металлический лязг, словно колокольчик был частью какой-то хитроумной ловушки и от его звука сработал механизм, опрокидывающий ящик с железяками.

– Это робот? – прошептал Таннер, сжимая руку Дэвида.