Иван Лукаш - Цветы ядовитые [Сборник]

Тьма была в улицах города. Осветители потухли, издохнув, как голубые науки. Я запутался в тонкой проволоке и упал, прижатый к стальному болту рельсы бегущими. Я видел… Вероятно, лопнуло скрепление сети или, быть может, спайки проводов расщемились, — только стала прозрачной тьма и холодная, как стальной блеск, полоса упала и прокатилась по уходящим в тьму рычагам, в переплете воздушных мостов, над острыми гладкими крышами. Я видел, как в полутьме, давя и разрывая друг друга, бежали глухие темные толпы.

Я видел безумныя схватки у воздушных аппаратов и у подъемных мостов. Многие запутаные стальной паутиной, висели высоко, высоко. И корчились и извивалися. Тяжко рыкали пылающие аппараты. И пели все. Я терпел и смеялся и хотел бежать с другими, но меня придавили к болту рельсы. Я видел, как маленькие люди, гримасничая и приплясывая ползли по широким ремням, перекинутым через крыши, цеплялись за скользкие рычаги и пропадали высоко в темноте… Защитительную сеть разорвали. Бледное и прозрачное небо залило барьер холодным потоком. Слепил глаза — круглый белый враг. Помню что холод обжег мое тело и я, оторвав пальцы от замерзшей стали, упал куда-то. Я не знаю — почему я здесь, в этом колодце. Нас 10 и моя дочь. И все они смеялись, гримасничали и пели, когда пришел я.

Дверь завалена холодными, замерзшими трупами, а сверху падают глухо еще и еще чьи- то окостенелый ноги и голова с выеденными холодом белками; придавлены дверью горы замерзших трупов за дверьми.

Моя дочь умерла в первый день, умер старик и голубоокий мальчик. А другие поют и стонут и нет уже сил выползти из под вороха обмерзших тканей. Они скоро замерзнут, но поют они. Поют и стонут. Я не понимаю их бреда… Чаек и море я вижу.

Ветер шумит. Пробежал в чаще олень, разбивая рогами ветви. Женщины пляшут и солнце. Солнце. Солнце.

Тихо и холодно. Весь город Мира завален окоченелыми трупами и тусклые зрачки мертвых глядят туда в прозрачный с белым холодным шаром, провал. Рты искривлены, вытянуты руки, тусклый иней заледенил голыя голени. Горит холодом сталь ненужных рельс, рычагов и колес. Все — не нужно. Заметет колкий иней землю и лед похоронит ее. Тишина. Тишина… Хорошо мне. Я вижу сосны, сыпучий песок, камни. Ко мне придут теплые медведи и слетятся стаи белых чаек. Волосы ветер растреплет. Солнце. Солнце.

…И вся эта книга — Молитва Миражно-голубым берегам, где миражится голубой принц в хороводах [8] 9 … «головки женщин и хризантем» — Цит. из стих. И. Северянина Хабанера III (1910). . Где кружатся то тихо, то быстро «головки женщин и хризантем»… [9] 10 И в трауре месс, как большой гордый зверь, он «плутал»… — Контаминация мотивов и цит. из стих. И. Северянина В предгрозье: Этюд (1910) и Квадрат квадратов (1910).

Он устал, поэт. И в трауре месс, как большой гордый зверь, он «плутал» [10] 11 … в пляске Мая — Имеется в виду стих. И. Северянина Пляска Мая (1910). в сонных туманах, в садах, утопленных в луне. И бился в одном из колец, брошенных Маем. А душа высекала пугливыя искры, трепетали взмахи. Устало глядел он в мутно слепые глаза, слушал грязные стоны. Хотел разсмеяться всему, но губы нежданно изломились болью. («Похоронная Ирония», «Chansonette», «Гурманка»).

И боль, как боль ребенка, трагично и просто разлилась отцвеченными кровью песнями. («В шалэ березовом», «Озеровая баллада», «Импровизация», «Марионетка проказ», «В предгрозье», «В парке плакала девочка»…).

Вскинулась скорбь и оборвалась… В оркестре обрывают свою игру страстный скрипки и виолончели, и только орган молится кому-то устало. Устало молит — один орган… Так и поэт. Хотел смеяться, но в пляске Мая [11] 12 Изгибная линия исчезнувшаго тела — Цит. стих. И. Северянина Пленница: Сонет (Из Анри де Ренье) (1910): «И линию исчезнувшего тела / К которому желание крылит». увидел тайныя кольца. Смех переплелся с рыданьем. Рыдал и смеялся. Рыдал.

А душа уже пела в прошлом, рыдая… Изгибная линия исчезнувшаго тела… [12] 13 Вдалеке — виолончель… — Цит. из стих. И. Северянина Вечером жасминовым: Nocturne (1910). Вдалеке — виолончель… [13] 14 Княжна рыдала перед ливнем… — Намек на стих. И. Северянина В предгрозье: Этюд (1910). Княжна рыдала перед ливнем… [14] 15 Триолетныя кудри… — Цит. стих. И. Северянина Сонет («Ее любовь проснулась в девять лет»): «И кудри вились точно триолет…») Триолетныя кудри… [15] 16 Фиалковая глубь очей… — Цит. стих. И. Северянина Сонет («По вечерам графинин фаэтон…», 1910): «В ее очей фиалковую глубь / Стремилось сердце каждого мужчины». Фиалковая глубь очей… [16] 17 … «той, кого не знаешь и узнать не рад» — Из стих. И. Северянина Тринадцатая: Новелла (1910): «Той, кого не знаю и узнать не рад…»