Рэт Уайт - Скины

Мак засмеялся.

- Дурак ты, мужик.

Между ними воцарилась тишина.

- Ты виделся с Мирандой в последнее время?

Мак торжественно кивнул.

- Да. Она все еще в коме, но говорят, что томография выглядит нормально. Не похоже, что у нее повреждение мозга. Она может выйти из комы в любой день.

- Это хорошо. Это действительно замечательно.

Джейсон смотрел на Мака, когда они шли по темной улице по пути в магазин комиксов. Пар поднимался из канализации, придавая улицам эффект лондонского тумана, который заставил Мака думать о вампирах и Джеке Потрошителе.

- Ты ведь влюблен в Миранду, не так ли?

Мак кивнул.

- Да. Думаю, да.

- Почему ты никогда не говорил ей?

- Потому что я черный, а она белая, и не все могут это принять. Я даже не такого слегка приемлемого светлого цвета, как Принс или Майкл Джексон. Я чертовски черный, черный.

- Чувак, Миранда не такая. У нее нет предубеждений или чего-то такого.

- Я знаю это. Я не говорю, что это так. Послушай, люди не скажут этого, особенно мне в лицо, но я знаю много белых цыпочек, которые, даже если они без предубеждений, просто не находят черных парней привлекательными, особенно темнокожих черных парней, таких как я. Я просто не хотел слышать, как она говорит какую-то херню о том, что хочет быть просто друзьями или узнать, что она действительно влюблена в тебя или что-то еще. Это дерьмо меня бы наебало.

Джейсон продолжал смотреть на Мака. Так долго, что стало неудобно.

- Что, мужик? Почему ты так на меня смотришь?

- Я не знал, что твоя большая задница такая чувствительная. Когда она проснется, ты должен ей сказать.

- Возможно.

- Нет, не “возможно”. Скажи ей!

- Я не знаю. Я не очень хорошо принимаю отказы.

- Просто скажи ей, чувак. Ты возненавидишь себя, если не сделаешь этого.

Мак хмыкнул.

- Я ненавидел себя в течение многих лет.

Глава 2

Станция метро Брод-стрит, 4:13 утра

Бо, Скиннер и Малыш Дэйви последовали за старой черной женщиной через платформу метро. Граффити омрачало каждую видимую поверхность, и запах мочи был почти непреодолимым. Металлический визг поезда метро на дальних рельсах разнесся по станции. Из туннелей хлынули вонючие потоки воздуха. Маленький Дэйви хихикнул про себя, смеясь над какой-то личной шуткой, в которую был посвящен только он, придумывая что-то ужасное, чтобы сделать со старухой. Бо и Скиннер обменялись обеспокоенными взглядами. Ничего хорошего не было, когда Дэйви был в таком настроении. У него была склонность заходить слишком далеко.

Все трое были одеты одинаково: белые футболки, зеленые куртки, черные джинсы с манжетами внизу и военные ботинки “Doc Marten”. Малыш Дэйви завершил образ красными подтяжками, толстым кожаным поясом с хромированной свастической пряжкой и черной шляпой-котелком. Если можно сказать, что у их группы был лидер, то это был Малыш Дэйви. Он не был самым большим или самым сильным из них, но он был самым безжалостным, и это вызывало уважение Бо и Скиннера. Любой из них мог бы надрать задницу Маленькому Дейви, но он, скорее всего, отомстит, перерезав им горло, отрезав их “петухи” и запихнув их в рану.

У всех троих были бритые головы. Они пошли на многое, чтобы следовать эстетике скинхедов до последней детали. Маленький Дэйви был чисто выбрит, в то время как Скиннер носил козлиную бородку, а у Большого Бо была тощая рыжая борода, из-за которой он выглядел, как дровосек. Они были членами группы бритоголовых из Кэмдена, штат Нью-Джерси, которая называлась “Беспредел”, и сегодня они собирались начать войну.

- Поторопись! Ты хочешь, чтобы эта старая сука сбежала? – Спросил Маленький Дэйви.

- Нет. Я иду, – ответил Бо.

Втроем они наткнулись на платформу метро. Они пили всю ночь и покинули квартиру Скиннера, ища что-то, чтобы выразить свою агрессию, что было плохой новостью для кого-то слабого и беспомощного, они случайно наткнулись на иссохшуюся семидесятилетнюю старуху в крысином сером шерстяном пальто, толстых черных ортопедических ботинках и цветочном платке, которая болталась сама по себе посреди платформы метро. Было четыре часа утра, и она была одна. Остались только она и эта компашка. В тот момент, когда они ее заметили, они уже знали, что навредят ей.

Бо осушил остатки пива. “Будвайзер”. Хорошее американское пиво. Он смял банку и бросил ее на рельсы метро. Лязг алюминиевой банки, ударившей о стальные рельсы, отозвался эхом, звуча еще громче в тишине ночи. У них почти закончился алкоголь. Они провели большую часть вечера, выпивая “Джек Дэниелс” и “Уайлд Терки”, которую отец Скиннера оставил после новогодней вечеринки. Они уже провалились в пьяный дебош. Чувствую себя десятифутовым и пуленепробиваемым , - как любил говорить Маленький Дэйви. Их мужество, а также гнев десятикратно усиливались виски и пивом.