Нил Гейман - Пляска фэйри. Сказки сумеречного мира

– Уж побольше твоего, – отрезала Ручеек. – У меня уже была куча парней. А ты когда последний раз ходила на свидание?

Тут она меня сделала. Завести личную жизнь подменышу непросто. Среди Народа не так уж много таких, с кем можно закрутить. Многие с виду страшнее забившейся канализации и охотнее выпотрошат тебя, чем пригласят на танцы. Те, что покрасивее, умеют развлекаться, но у них типа как… темперамент. А с подменышами подменыши не встречаются. Нет, мы вместе тусуемся, болтаем, дружим даже, но вот встречаться – нет. Я имею в виду, кто пойдет гулять с человеком, когда кругом полно эльфов?

Снежный Колокольчик вытянула длинную белую шею и по-лебединому встряхнула стройными плечами.

– Кончайте пререкаться, – распорядилась она. – Слушать вас совсем не интересно. Никто из вас двоих понятия не имеет о любви. Вы – люди. Слишком хрупкие, чтобы вынести мощь настоящей страсти. Почувствуй вы хоть на секундочку жар желания, на какое способен малейший из Народа, вы бы обуглились и рассыпались, как подгоревший тост.

– Чушь собачья, – отозвалась я, а Ручеек даже ныть перестала.

– Знаешь, я эту цитату уже раньше слышала и, честно тебе скажу, ни разу не видала тому ни малейших доказательств. Сдается мне, это мы, люди, тут единственные, кто любит, – а вы, красавцы, только жрете нашу любовь. Ложками.

Колокольчик не то чтобы очень крупна собой. Белоснежная кожа, летящие волосы, огромные черные глаза – нежная и мечтательная, как бумажный цветок. Зато нрав у нее крутой и кусается она зло. Я целую минуту думала, что она сейчас на меня набросится, но лебедка в итоге только рассмеялась.

– У меня идея, – сказала она. – Ты докажешь мне, что люди знают о любви больше, чем Народ.

– С чего бы это? – осведомилась я.

– С того, что ты очень скоро убедишься в моей правоте. Я уже предвкушаю твой проигрыш.

– И что если я проиграю?

– Все как обычно, я думаю. Служба сроком на год и один день. У меня уже целую вечность не было человеческой служанки.

– А если я выиграю?

– Не выиграешь. Но если вдруг да – я принесу тебе дар. Любой, какой захочешь. Гений Центрального парка на Балу Солнцестояния нас рассудит, – она изящной волной поднялась на ноги и разгладила свой облегающий черный свитер. – Удачи.

Прежде чем я успела раскрыть рот, чтобы сказать, куда ей пойти со своим тупым пари, она уже выпорхнула за дверь.

– Ты крупно влипла, подруга, – прокомментировала Ручеек.

– Да вот еще, – отмахнулась я. – Нужно только не попадаться ей на глаза какое-то время, и тогда она сама обо всем забудет. Я ведь даже не сказала, что по рукам.

Ручеек выразительно поглядела на меня.

– Да ну тебя, девочка. Ты, что ли, устанавливаешь тут правила? Если скажешь, что вне игры, она все равно получит выигрыш – сама же знаешь!

Ага. Я знала.

– Ты должна мне помочь, Ручеек! – взмолилась я. – Что мне теперь делать?

Она задумчиво посмотрела на меня.

– Я полагаю, ты могла бы попросить о помощи Гения Нью-Йоркской публичной библиотеки. Говорят, он знает вообще все.

– Хорошая идея. Спасибо, Ручеек! Ты просто прелесть.

И вот я вышла с Форума и по междупутям отправилась прямиком в Нью-Йоркскую публичную библиотеку – расспрашивать Гения про любовь.

Правильное название – genius loci , хранитель места. Их целая команда, и они – самые что ни на есть нью-йоркские из всего нью-йоркского Народа. Если здание, или парк, или даже улица существует достаточно долго, и люди любят ее и считают важной и нужной – ба-бах! появляется гений места. Как по волшебству. Гений Нью-Йоркской публичной библиотеки не так стар, как, например, Гений Бродвея, и не так могуществен, как Гений Центрального парка, но и он производит впечатление, уж поверьте.

Гений НИПБ говорит на всех языках, на каких в ней только есть книги, и обладает обширными знаниями во всех представленных в коллекции областях – от сельского хозяйства до зоологии. Он может (и будет, если его не остановить) рассуждать на любую тему до бесконечности. Он в некотором роде симпатяга – в таком долговязом, патлатом и близоруком роде – и приятно шелестит на ходу.

– Любовь… – задумчиво промолвил он. – Весьма богатая тема. И опасная. Можно поинтересоваться, почему вы решили заняться вашими изысканиями именно здесь?

– У меня пари с лебединой девой, – просто сказала я. – Я должна доказать, что люди знают о любви больше, чем Народ.

Он вздохнул.

– И как же вы намерены выиграть это ваше… э-э-э… пари?

– Понятия не имею, – честно призналась я. – Думала, я попрошу вас мне помочь.