Альбина Нури - Дорога в мир живых

«Не майская роза, конечно, но вроде ничего, – решила Катя, а следом подумала: – Вот именно – ничего! Полный ноль. Типичный облик старой девы или тихой несчастной разведенки. Приглаженная, причесанная, аккуратная моль».

Хлопнула дверь. Прибежала взмыленная Маша – как всегда, на последней минуте, и с ходу принялась рассказывать, что у них дома творилось утром. Катя слушала, кивала машинально, и вдруг поняла: ей надоело каждый раз выслушивать, как подруга собирает дочь в школу, что у Лелика с утра опять желудок «подсасывает», а в машине что-то барахлит.

Подробности чужой, непонятной, несмотря на обыденность, жизни наскучили. К тому же показалось, что Маша (неосознанно, конечно!) своими рассказами подчеркивает, что у Кати нет и, возможно, не будет ни дочки-балбески, ни мужа, ни семейного автомобиля. Катя поспешила прогнать это ощущение, пока оно не закрепилось: ясно же, что на самом деле Маша меньше всего стремилась задеть ее.

День катился по накатанной, близился вечер, а неприятный утренний эпизод так и застрял в голове, не давая покоя. Катя перебирала накладные, вносила данные в компьютер, подписывала и распечатывала документы, а где-то на заднем фоне, на задворках сознания вертелось: «Знакомиться уже давно никто не подходит, вот и девушкой звать перестают, а дальше что? Сорок лет – бабий век?»

Сидя вечером дома на диване, она вдруг осознала, что жизнь – та, которая могла бы у нее быть, – проходит мимо. Растворяется в скучных буднях. Дни одинаково начинаются и заканчиваются, меняются лишь цифры на календаре. Время идет, но ничего нового не происходит.

«Хоть попробовать-то я могу?»

Боясь передумать, Катя вылила чай в раковину, включила ноутбук и зарегистрировалась на сайте знакомств. Маша давно советовала:

– Вполне современно! Не по улицам же бегать в поисках? Так многие делают, мне говорили! – В этом месте обычно приводилась в пример история счастливого знакомства и удачного брака.

Все оказалось не так страшно. Сайт Катя выбрала первый попавшийся – тот, что шел выше всех в списке выпавших в поисковике. Недолго думая, она поставила ограничения, отметив, что желает познакомиться с мужчиной из своего города, к переезду не готова и ищет серьезных отношений для брака и создания семьи.

После секундной обработки данных на экране возникла надпись: «По вашим запросам найдены семьсот сорок пять мужчин. Из них четыреста пятьдесят четыре онлайн. Желаете заполнить анкету?»

– Надо же, как их много! – удивилась Катя. При таком количестве хоть один да подойдет, наверное.

Анкету она заполняла долго – минут сорок, если не больше. Поначалу не покидало чувство неловкости: стыдно было расписывать свои достоинства, старательно умалчивая о недостатках. Казалось унизительным рассказывать про телосложение и фигуру. Вероисповедание, образование, вредные привычки, склонности… Неужели найдется тот, кто станет вчитываться в эти строки в надежде познакомиться с ней?

Еще было интересно, насколько велик процент лжи в чужих анкетах: ясно же, что всю правду о себе никто не напишет. Она ведь тоже не написала. Но чего все-таки больше: правды или кривды?

Получается, если не приврать, не преувеличить или, наоборот, не преуменьшить, если рассказать о себе все, как есть, то никому не будешь нужна? С другой стороны, на людях мы всегда немного другие, поэтому по-настоящему открыться и открыть для себя кого-то можно лишь спустя некоторое время.

Понемногу Катя освоилась, даже вошла во вкус, и, перечитывая написанное, в итоге осталась довольна.

Только вот фотографию размещать не рискнула, рассудила, что если познакомится с кем-то, то ему и пришлет. Выставлять снимок на всеобщее обозрение страшно: вдруг кто из знакомых увидит? Конечно, она не делает ничего предосудительного, но… Катя представила себе лицо Артура, если тот узнает, что она ищет себе жениха, и содрогнулась.

В тот вечер долго не могла заснуть: ворочалась с боку на бок, гадала, правильно ли поступила, ввязавшись в эту авантюру. С одной стороны – «не было печали, купила Катя порося». Кто знает, чем обернется ее затея?

Но вместе с тем не покидало подзабытое, оставленное где-то в юности щекочущее чувство радостного возбуждения от того, что она может изменить свою жизнь, призвав в нее нового человека.

Почему здесь так темно?

Он несколько раз моргнул, помассировал пальцами веки. Распахнул глаза как можно шире, словно это могло помочь разглядеть хоть что-нибудь впереди себя, но добился только того, что глаза заболели и заслезились.