Игорь Бер - Запертые двери [СИ]

«Просто ты смотрел в прорезь ее кофточки, а не на саму кофточку…».

Так или иначе, ей не зачем было называться чужим именем. Тогда ложь скрывалась в чувствах. Нет. Он не ждал от нее любви к себе, но подозревал обман в ее возбужденном состоянии. Тогда зачем она здесь, чего она добивалась?

Но чем ритмичнее становились ее движения и чем более искусней становилось вращения тазом, тем меньше подозрений было у него. Он просто отдался своему желанию и наслаждению, которое накатывала на него волнами и эти волны становились все выше и выше, унося его в открытое море блаженства…

Как только Роберт вновь переступил порог 208-го, его также встретил шипящий звук. Звук доносящийся из ванной комнаты.

— За те деньги, которые они берут за одну ночь в своем отеле, можно было нанять и более совестливого сантехника, — заметил Роберт О'Доннелл, после чего включил свет. Комната наполнилась темно-синим светом, от которого у него поплыло в глазах, а уши, казалось, забило ватой.

Какого черта? Он ведь отключал эту мерзость! Почему не включился обычный белый свет?

И, хотя, вначале функция смены цвета показалась ему вполне интересной, сейчас она ему казалась чем-то чуждым, грозящим опасностью. Но от чего? Что плохого было в пестром цвете комнаты? Зрение у него и так не к черту, а потому испортить его было уже невозможно…. Роберт даже усмехнулся своим мыслям, но от этого легче ему не стало.

Он повернулся к выключателю, с явным желанием отключить режим цвета, но тот и не подумал отключаться. Пощелкав тумблером несколько раз, он отбросил попытки.

— Здесь хоть что-то работает толком?! — в сердцах прокричал он и направился к ванной комнате. Но у самой двери он резко остановился, вспомнив, что в фильмах ужасов герои именно так входят в заблуждение и попадают в смертельную ловушку. Но тут же отдернул себя за такие мысли — в конце-то концов, он реальный человек, а не персонаж кинофильма.

— Это всего лишь кран. Он неисправен и вот протекает…, - безапелляционно заявил он и попытался поверить в то, что это были искрение слова, а не очередная попытка себя успокоить. А в уме, он уже добавил: «Да перестань! Ты это уже проходил и в этот раз ты столкнулся с той же проблемой. Это ведь Колорадо, а не Нью-Мехико. Там иногда змеи забредают в жилые дома, но не здесь».

Но в памяти еще остались яркие воспоминания об ужасной смерти Гордона. О его безжизненном теле, лежащем на горячем песке, о безумной пляске смерти отца Гордона, пытающегося превратить в кровавое месиво тело змеи — возможной виновницы смерти сына.

С того самого дня он больше не видел змей и это его успокаивало и радовало. Он не пытался излечиться от своего страха — не ходил на консультации к психоаналитику, не посещал серпентарии и никогда больше не возвращался в дом детства. Спустя пять лет его семья и родители Гордона переехали в Мэриленд, а он сам, когда ему исполнилось девятнадцать, перебрался в Массачусетс.

Постепенно он начал привыкать к синему цвету проектора, но полностью с ним освоиться ему не удалось, так как комнату заполнил красный цвет. В глазах зарябило, от чего в голове казалось, начали зажигаться маленькие взрывы. Он снял очки и протер глаза — стало немного легче, но не на столько, чтобы успокоиться и привести все мысли в порядок.

За окном продолжало греметь, но вспышки молний не давали яркого освящения, пусть даже и на доли секунд, а только разбавляли темные цвета проектора. Шум дождя не утихал и казалось, лил он одним нескончаемым плотным потоком. Но даже этот шум, не делал более слабым шипение, доносящееся из ванной комнаты.

Роберт подошел к двери ванной и открыл ее. Красный свет из комнаты пал на стену ванной, где располагалась раковина, от чего казалось, что из крана течет не вода, а кровь — зрелище не из приятных. Он провел ладонью по стене и, найдя выключатель, нажал на него. Наконец появился нормальный белый свет и все страхи Роберта как рукой сняло. Он подошел к раковине и закрыл в очередной раз кран и в этот раз, применив силу. Кран плотно закрылся, не оставив стекать вниз даже капли и совсем не выглядел неисправным. Тогда почему он самопроизвольно открывался?

Роберт вздрогнул, и по его спине прошлась холодная волна. В зеркале он увидел дверь в спальню, а в проходе, размерено изгибаясь телами, ползли две гремучи змеи, выходя из красного освящения…

Боб О'Доннелл в паническом прыжке развернулся на сто восемьдесят градусов, при этом больно ударившись бедром о мраморную раковину. Он чуть было не упал, но устоял, после чего прижался к холодной стене. Змеи тут же отреагировали на его движения — они сжались в клубок и затрещали своими хвостами-погремушками, предупреждая о своем агрессивном настрое.