Фиона Пол - Под маской любви

Кассандра с визгом отскочила назад. Крыса исчезла во мраке, оставив в пыли змеистый след голого хвоста. Девушка прислонилась к стене, стараясь отдышаться.

Призраки. Погребенные заживо. Какая чушь! Лука всегда говорил, что кузина читает слишком много страшных историй. Конечно, он прав.

Кассандра повернулась, чтобы уйти, но замешкалась на пороге. Плиту надо было вернуть на место, чтобы вечный сон подруги никто не тревожил.

Поставив фонарь на землю, девушка обеими руками взялась за тяжелую крышку и тут же остановилась. Осуществить задуманное ей помешало кощунственное любопытство, неодолимое желание еще один — последний — раз посмотреть на Ливиану. Кассандра с трудом отодвинула плиту и заглянула в гроб. В этот момент луна, сбросив облачную вуаль, проникла в склеп и ярко осветила покойницу. Кассандра склонилась над ней, ожидая увидеть знакомое лицо, обрамленное золотыми кудрями.

И в ужасе отпрянула. Волосы мертвой были не золотыми, а черными как вороново крыло. В гробу лежала не Ливиана.

Кассандра зажмурилась и снова открыла глаза. Девушка в гробу выглядела немного старше Ливианы, а губы и щеки ее были густо накрашены. Смерть размыла черты лица, заложила вокруг глаз темные круги. На тонкой шее проступило ожерелье лиловых трупных пятен. Кассандра коснулась кончиком пальца до родинки в форме сердечка на левом виске незнакомки. На ощупь ее кожа оказалась холодной и твердой.

Девушка понимала, что должна немедля отсюда бежать, но не могла отвести взгляд от странной покойницы в изодранной атласной сорочке.

На груди мертвой женщины, прямо в области сердца, кто-то вырезал крест — X.

Желудок Кассандры скрутил жестокий спазм, к горлу подступила желчь. Тихо вскрикнув, девушка бросилась прочь из склепа. Башмаки скользили по влажной земле, юбка задевала траву, кусты цеплялись за полу плаща, точно пальцы мертвецов, торчащие из земли. Кассандра явно ощущала чье-то присутствие. Убийца шел за ней, он был совсем близко, его дыхание, казалось, обжигало ей шею.

Девушка бежала так быстро, что ей уже не хватало дыхания. Сердце билось прямо в горле. Впереди уже маячили острые пики кладбищенской ограды. Спасение было близко.

Внезапно из-за могильного обелиска появилась темная фигура. Кассандра споткнулась, ударившись о вросшее в землю надгробие. И ее подхватили чьи-то сильные руки. Луна осветила забрызганное кровью лицо и глаза, полные звериной ярости. Рухнув прямо в объятия этого жуткого существа, Кассандра что было сил закричала.

— И нечего терзать мои уши. Я не сделаю тебе ничего плохого.

Голос демона показался Кассандре столь знакомым, что она тотчас перестала кричать и вырываться и решилась взглянуть в лицо преследователю. Дерзкие синие глаза она узнала даже при неверном свете луны.

— Ты! — выдохнула Кассандра.

— Девушка в трауре! — усмехнулся парень, помогая ей встать на твердую землю. — Итак, мне посчастливилось еще раз от вас пострадать.

Кассандра отодвинулась подальше от грубияна, кутаясь в плащ.

— Что ты здесь делаешь?

Юноша пожал плечами:

— Я наслаждался видами, а вы на меня наскочили.

— Наслаждался видами?! — взвилась Кассандра. — На кладбище?! В такой час?!

Страх уступил место гневу. Этот негодяй над ней насмехается.

Парень махнул в сторону находившейся неподалеку усыпальницы. В полумраке оплетавшие склеп стебли походили на гигантскую паутину.

— Эти цветы любят расти на кладбищах. Вы не знали? Подходящая почва и вечная тень. Переплетение жизни и смерти. Одно питает другое. По-моему, в этом есть нечто колдовское, — мечтательно произнес юноша и погрузился в молчание, словно вид старого кладбища и вправду его заворожил. Когда Кассандра решилась заговорить, он вновь повернулся к ней. — Да и общество здесь куда приятнее, чем в таверне. Хотя желающие поорать прямо в ухо все равно найдутся.

Кассандра, которая еще совсем не пришла в себя, сделала шаг назад.

— Что это у тебя? — поинтересовалась девушка, указав на правую щеку непрошеного гостя.

— Где? — Юноша небрежно потер щеку. Его палец окрасился красным. — А. Краска, наверное. Вечно я весь перемажусь. — Он скривил губы, будто хотел улыбнуться, но раздумал. — Учитывая вашу склонность попадать в передряги, просто чудо, что это не вас отпевали в соборе.