Кассандра Клэр - Город небесного огня [litres]

Рафаэль, впрочем, пропустил вопрос мимо ушей.

– Ансельм не возражает, чтобы я занял его место в Совете, зато об этом не знает Морин. Я, короче, отправлюсь в Аликанте для участия в их великом заседании, но при этом предложу, чтобы меня сопровождал ты.

– Почему?

– Сумеречные мне не доверяют, – без обиняков сказал Рафаэль. – Зато они верят тебе. В особенности нью-йоркские нефилимы. Ты на себя-то взгляни: носишь подвеску от Изабель Лайтвуд. Они знают, что в тебе больше от Сумеречных охотников, нежели от нас, вампиров. У них и тени сомнения не возникнет, когда ты заявишь, мол, Морин нарушает Соглашение и поэтому ее надо остановить.

– Ага, – кивнул Саймон. – Верят они мне. И этот план ни чуточки не связан с опасением, что клан, узнав о предательстве, отомстит за Морин.

Рафаэль уставился на него широко распахнутыми, недоумевающими глазами:

– Ты ведь знаком с детьми Инквизитора. Мог бы поговорить с их папашей напрямую.

– Ну конечно! В клане никто и глазом не моргнет, что их царицу прикончили с моей подачи. Могу представить, какой роскошной станет у меня жизнь после возвращения.

Рафаэль дернул плечом.

– У меня здесь есть сторонники, – сказал он. – Как-никак, а мне ведь дали пройти в эту комнату. Более чем вероятно, что, как только с Морин будет покончено, мы сможем вернуться в Нью-Йорк без особых последствий.

– Без особых последствий… – фыркнул Саймон. – Тебе бы на телефоне доверия сидеть, самоубийц утешать.

– Как бы то ни было, тебе здесь оставаться нельзя. Без телохранителя-оборотня, без Сумеречных тебя ждет гарантированная гибель. Не хочешь идти со мной в Аликанте – ладно, оставайся в этой клетке. Морин сделает из тебя игрушку. А ведь мог бы воссоединиться с друзьями в Городе стекла. Между прочим, внизу ждет Катарина Лосс. Она готова отпереть нам Портал. Короче, тебе выбирать.

Рафаэль вальяжно откинулся назад, беспечный, как на прогулке в городском парке. Как мог видеть Саймон сквозь прутья своей клетки, в дверном проеме маячил еще кто-то из вампиров – некая темноволосая девушка, чьи черты скрывала тень. Наверное, это она пропустила сюда Рафаэля, подумал Саймон. Тут на ум пришел Джордан. Телохранитель-оборотень… Нет, эта каша из политики и клановой лояльности, не говоря уже про ненасытную жажду крови и смерти, которой отличалась Морин, слишком густо заварена, чтобы выкладывать ее на стол перед Джорданом.

– Не такой уж богатый выбор, – покрутил головой Саймон.

Рафаэль усмехнулся:

– Что поделать, светолюбец. Чем богаты, тем и рады.

Последний раз, когда Клэри видела Зал Соглашений, он практически весь лежал в руинах: хрустальная крыша разбита, мраморный пол пошел трещинами, в центральном фонтане ни капли воды.

Девушке пришлось признать, что с той поры Сумеречные охотники на славу потрудились, приводя все в порядок. Крыша вновь была целой, мраморные плиты в золотых прожилках гладкие, чисто подметенные. Ввысь взмывали стрельчатые арки, вырезанные на их стенах руны чуть ли не светились под лучами, изливавшимися сквозь хрусталь. Фонтан с русалкой сверкал под закатным солнцем, которое превратило воду в бронзу.

– Есть такая традиция: когда получишь свое первое личное оружие, то надо прийти сюда и благословить клинок в водах этого фонтана, – сказал Джейс. – Сумеречные охотники поступали так на протяжении целых поколений. – В тускло-золотых лучах он прошел вперед, остановившись у бордюра каменной чаши. Клэри вспомнила, что однажды ей пригрезилось, как они тут танцуют. Юноша бросил взгляд через плечо и махнул рукой, подзывая к себе: – Давай сюда!

Клэри встала рядом. Центральная статуя фонтана была покрыта бронзовой, позеленевшей от времени чешуей. Русалка держала кувшин, откуда струилась вода; на физиономии застыла свирепая улыбка воина.

– Опусти лезвие в фонтан и повторяй за мной, – распорядился Джейс. – «Да омоет вода клинок до чистоты первозданной. Да служит он мне и только мне. Пусть станет орудием дел праведных, во исполнение закона и справедливости. Да укажет мне путь к славе воинской, достойной Идриса. И да защитит меня сей металл, чтобы смогла я вернуться и вновь омыть его в этих водах. Во имя Разиэля».

Опустив меч в чашу, Клэри произнесла торжественные слова. Вода возле клинка бурлила, шла кругами, и девушке припомнился еще один фонтан, в совсем ином месте, там, где рядом возле нее сидел Себастьян, разглядывая, как корчится в воде его собственное отражение. Да-а, дочь Валентина, есть в твоем сердце кое-что темное…