Елена Булганова - Девочка, которая спит [litres]

Я чуть не умер от такого заявления. Даже во сне стало жарко от жгучего стыда. Я попытался напомнить себе, что это всего лишь сон, не надо брать в голову, мало ли кто чего наговорит.

Я молчал, а сам тем временем рассматривал Иоланту. С тех пор как я не видел ее, она здорово изменилась, выросла, похудела. Лицо в целом симпатичное, хотя бледное и злое. Скулы очень широкие, а брови длинные, глаза посажены так глубоко, что не поймешь какого цвета. Зеленоватые вроде. Темные волосы отросли и собраны в хвост на затылке. Она по-прежнему находилась в комнате с желтыми шторами, и все так же в кроватке спала ее маленькая сестренка. Странно, какой навязчивый сон, подумал я.

– Ну, что молчишь? – снова спросила Иола. Я заметил, что она прикрывает рукой рот, когда говорит, – наверное, боится разбудить сестру. – Как ты собираешься разобраться с этими бандюганами?

– Твое какое дело?

– Никакого, – скривилась Иола. – Просто смотреть мерзко, как они над тобой глумятся.

– Ну и не смотри, – буркнул я. – И вообще все это ерунда. Ты мне просто снишься. Я не видел тебя много лет и еще столько же не увижу.

– Не увидишь, если опять начнешь глотать таблетки, – усмехнулась девочка.

– А при чем тут таблетки?

– Не понимаешь? Ты не видишь меня, когда их пьешь. Я это знаю, потому что раньше в больницах мне тоже давали всякие лекарства. И тогда все сразу исчезает. Вообще никаких снов.

«Завтра же снова начну пить таблетки», – обрадовался я. И спросил осторожненько:

– А ты разве не хочешь спать без этих дурацких снов?

– Очень хочу, – сказала Иола.

– Тогда давай ты тоже начнешь пить таблетки, ладно? Знаешь, мне как-то не нравится, когда за мной наблюдают.

– Честно тебе ответить?

– Конечно!

– Ничего я пить не буду! – отрезала Иоланта. – Даже не надейся.

– Почему?!

– Сам догадайся, идиот!

Тут она крутанулась на кровати так, чтобы сидеть лицом к стене, и схватила с подоконника какую-то книжку. Открыла и уткнулась в нее, как будто я исчез. Но я успел узнать учебник геометрии, по которому и сам занимался. На подоконнике еще лежали тетрадки и всякие школьные принадлежности.

До самого утра я наблюдал, как девчонка что-то старательно зубрит. У меня было стойкое ощущение, что она делает домашнее задание, записанное в моем дневнике, которое из-за переживаний я сам и не подумал выучить. И тут я понял, почему Иола не хочет пить таблетки. Да ведь она живет моей жизнью, учит то, что учу я! Вот это я влип!!!

И я не стал пить таблетки. Теперь я знал, что это ничего не меняет: Иоланта все равно видит меня. Так уж лучше быть в курсе того, что она замышляет. Теперь к моим дневным переживаниям прибавилась еще и ночная нервотрепка. Иола то издевалась над моими успехами в учебе, то обзывала слабаком и трусом всякий раз, когда на меня наезжали Карлов и компания. Кажется, она никогда не бывала в хорошем настроении.

В одну из ночей, неделю спустя после первого разговора, я уныло наблюдал, как Иола встает, вернее, рывком вскакивает с кровати. Халатик она, как всегда, натянула еще под одеялом. Первым делом подошла к кроватке младшей сестры – та сладко спала. Потом зажгла настольную лампу, загородила ее газетой и села к столу, на котором лежала стопка учебников для восьмого класса.

Но долго заниматься на этот раз Иола не стала. Она подняла голову и зашарила взглядом по стенам и потолку как будто надеялась обнаружить там меня. А потом завела в пространство свою обычную пластинку:

– Какой же ты тупой идиот! Я видела, как ты позорился вчера у доски! Я тебя презираю! Если хочешь знать, я давно уже выучила то, о чем ты даже представления не имеешь!

Я молча мечтал о том, чтобы поскорее прозвенел будильник и это издевательство прекратилось. Нет, довольно, завтра же чего-нибудь наглотаюсь.

– Ты трус, поэтому всегда молчишь! – подвела итог Иола. – Ты и в школе такой: никогда не дашь сдачи, все терпишь. Тупица, на которого учителя давно махнули рукой. И еще у тебя за всю жизнь не было ни одного настоящего друга!

От ее слов я просто оцепенел. Самое обидное, что кое-что из сказанного было правдой. Настоящих друзей у меня и в прежней школе не было, так, пара приятелей. И с учебой я действительно туго справлялся. Но вот то, что я трус, девчонка напрасно сказала! Был бы трусом, давно бы уже раздобыл деньги, которые требовал у меня Пашка. Наплел бы что-нибудь родителям или, к примеру, продал камеру. Если бы мы с Иолой разговаривали нормально, я бы доказал ей, что не трус. Рассказал бы, например, как в первый же день в бассейне прыгнул с пятиметровой вышки, даже не на спор, а просто так, для себя. Хотя, наверно, она это и сама видела.