Август Дерлет - Тварь у порога [Сборник рассказов ужасов]

Я могу показать вам дом, в котором он жил, и могу указать другой, в который он боялся даже заходить, — и это несмотря на всю свою самоуверенную болтовню. А ведь он и сам знал такие вещи, которые не осмелился включить в свою глупую «Магналию» или в ребячьи «Чудеса невидимого мира». Послушайте, вам известно, что когда-то весь Норт-Энд представлял из себя сеть подземных туннелей, посредством которых некоторые люди обеспечивали себе доступ в дома друг друга, могли проникать на кладбища и выходить в море? И пусть наверху устраивали судилища и организовывали гонения — все равно ежедневно там происходили вещи, которые они не были в состоянии понять, а по ночам раздавался смех, источник которого они не могли установить!

Дорогой мой, если вы возьмете десяток любых домов, которые были построены до 1700 года и впоследствии никуда не перевозились, то готов поклясться, что в подвалах восьми из них я отыщу что-нибудь пикантное, во всяком случае, такое, что заслуживало бы самого пристального внимания. Ведь едва ли проходит месяц, чтобы вы не прочитали в газетах про то, как рабочие обнаружили в том или ином месте сложенные из кирпича арки и стены, которые ведут в никуда, — да что там ходить далеко за примерами, взять хотя бы прошлогодние раскопки на Хэнчмен-стрит. Там обитали ведьмы и те духи, которых они вызывали; скрывались пираты, прятавшие награбленное в морских плаваниях; контрабандисты и разбойники — в общем, скажу вам, в старое время люди знали, как жить и как расширять границы жизни! А ведь это был не единственный мир, знакомый смелым и мудрым людям, уверяю вас! И сравните все это с тем, что мы видим сегодня, — все эти бледно-розовые, изнеженные мозги так называемых художников, которые содрогаются от страха и бьются в корчах, если картина хотя бы на малую толику выходит за рамки традиционных представлений о вкусах обитателей чайных салонов на Бикон-стрит!

Единственным спасительным обстоятельством дня сегодняшнего является то, что он слишком глуп, чтобы пристально присмотреться к прошлому. Что могут карты, записи и путеводители рассказать о настоящем Норт-Энде? Эге! Я готов наугад провести вас по тридцати, а то и сорока улицам и переулкам, хитросплетениям всевозможных узких проходов к северу от Принс-стрит, о существовании которых не подозревает даже десяток ныне живущих там существ, если не считать наводнивших их иностранцев. А что все эти болваны знают об их подлинном значении? Нет, Турбер, эти древние места пребывают пока в великолепной неподвижной дреме, но они переполнены такими чудесами и ужасами, которые ни за что не встретишь в общедоступных местах, и все же ни одна живая душа не понимает и не может извлечь из них никакой пользы. Точнее сказать, одна живая душа все же отыщется, поскольку я ведь не зря копался в прошлом!

Похоже на то, что вас все это действительно заинтересовало. А как вы отнесетесь к тому, если я скажу вам, что обосновал там еще одну студию, находясь в которой способен ухватить ночной дух античного ужаса и нарисовать такое, о чем даже не посмел бы подумать на Ньюбэри-стрит? Разумеется, я даже не подумал рассказать об этом всем нашим проклятым клубным «старым девам» — Рейду, например, черт бы его побрал, который продолжает нашептывать повсюду, будто я являюсь каким-то чудовищем, привязанным к саням, которые, дескать, мчатся по желобу «обратной эволюции». Да, Турбер, я давно решил про себя, что просто должен срисовывать ужасное, как и прекрасное, с самой жизни, а потому исследовал те места, где, как я знал, обитает этот самый ужас.

Я откопал одно место, о существовании которого, кроме меня, наверняка не знают даже и трое ныне живущих старожилов. Кстати, расположено оно не так уж далеко от ветки наземного метро, хотя на самом деле отстоит от нынешней жизни на века. А нашел я его благодаря странной старой кирпичной стене в подвале — вроде той, о которой я вам рассказывал. Лачуга эта вот-вот готова разрушиться, а потому там никто не живет, и я даже не стану смущать вас упоминанием той мизерной суммы, которую я плачу, снимая ее. Все окна там заколочены, но мне это даже еще больше нравится, поскольку в моей работе солнечный свет не нужен. Рисую я в подвале, где вдохновение оказывается особенно сильным, хотя на первом этаже довольно неплохо обставил жилые комнаты. Владеет всем этим какой-то сицилиец, а само помещение я снял под фамилией Петерс.

Если вы в настроении, я мог бы проводить вас туда сегодня же. Думаю, вам понравятся эти картины, поскольку, как уже сказал, я позволил себе там немного раскрепоститься. Путь туда недалекий, и иногда я предпочитаю идти пешком, а не брать такси, чтобы не привлекать излишнего внимания. На Южной станции мы можем сделать пересадку на Бэтери-стрит, откуда до места рукой подать.