Питер Джеймс: Призраки прошлого

В тот день Чарли уронила велосипед, и теперь педаль задевала о кожух цепи с раздражающим «клац-клац-клац», пока она, опустив голову, крутила колеса в насквозь промокшей одежде. Мелкий июньский дождичек оранжевой дымкой повис над улицей, освещенной натриевыми фонарями. Мимо нее струился поток машин; какой-то грузовичок проехал слишком близко, оттолкнув ее брызгами грязи из-под колес, словно невидимой рукой, к самому краю тротуара. Чарли вильнула в сторону.

Сквозь дождь пробились глухие звуки музыки: речное судно, украшенное флажками и освещенное, как рождественская елка, пробороздило чернильные воды Темзы и скрылось из виду.

По боковой дорожке она поднялась на тихую Тонсли-стрит и свернула налево, на улочку с террасами в викторианском стиле. Потом проехала мимо безмолвных припаркованных автомобилей, щеголеватых «БМВ» и парочки «порше». Когда пятнадцать лет назад они с Томом переехали сюда, это был весьма захудалый райончик, населенный в основном пенсионерами. Однако в ту пору они ничего лучше просто не могли себе позволить. Ну а теперь это модный район Лондона, с очищенными пескоструйными аппаратами фасадами домов, изящными парадными дверями и блюдцами спутниковых телеантенн, пришпиленных к крышам наподобие значков какого-нибудь недоступного простым смертным элитного клуба.

Чарли слезла с велосипеда и, увидев чуть подальше припаркованную машину Тома, разволновалась. Она до сих пор спешила к мужу каждый вечер, ждала встречи столь же нетерпеливо, как и двадцать лет назад, когда ей было всего шестнадцать и они только что познакомились… А порой Чарли казалось, что ее чувства за это время стали еще сильнее. В особенности после размолвок, происходивших все чаще и чаще, так что она даже начала опасаться, что однажды, придя домой, обнаружит вместо Тома лишь записку от него.

Из-за дождя темная мостовая казалась глянцевой. Отперев входную дверь, Чарли закатила велосипед внутрь и прислонила его к обшитой дубовыми панелями стене прихожей.

Бен, золотистый ретривер, вышел навстречу хозяйке, держа в зубах голову резиновой куклы, изображавшей Нила Киннока. [1] Нил Киннок — британский политик, ставший персонажем мультипликационного клипа. — Здесь и далее примеч. перев.

— Привет, малыш! — сказала Чарли и, опустившись на колени, потрепала пса. — Рада тебя видеть! Эй, только не надо на меня прыгать! — Она закрыла за собой дверь и громко крикнула мужу: — Я дома! Добрый вечер!

— Добрый! — отозвался Том со второго этажа.

Чарли стряхнула воду с волос, стащила накидку, швырнула ее на перила и мельком взглянула в зеркало:

— Ну и видок у меня!

Ее волосы спутались и торчали во все стороны, да еще вдобавок с правой щеки стекала тушь. С решительным выражением воина из племени апачей Чарли потерла щеки, а потом пальцами расчесала и пригладила волосы.

— Вроде бы стало капельку получше, да? — сказала она собаке.

Струйка дождевой воды сбежала с волос и просочилась под пуловер, пока Чарли поднималась на второй этаж и шла по коридору в каморку Тома. Следом топал Бен. В темной и уютной комнатке, освещенной настольной лампой, муж, склонившись над столом, изучал пачку документов, соединенных хомутиком розовой резинки. Поверх полосатой рубашки на нем был синий пуловер с треугольным вырезом. Возле правой руки стоял бокал джин-тоника. Том поднял голову:

— Привет.

У Тома был открытый, спокойный характер, он редко выплескивал на других свое мрачное настроение. И все же случалось, он пугал Чарли внезапными вспышками ярости или отчуждением, длившимся иногда целые дни. Вот и сейчас…

— До сих пор работаешь? — спросила она, подходя и целуя мужа в щеку.

— Кто-то ведь должен зарабатывать деньги.

— Ну вот! — возмутилась она. — Ты же сам настоял, чтобы я ушла со службы, а теперь меня этим попрекаешь.

Том снова уткнулся в документы. Она смотрела на него и постепенно успокаивалась.

— Играл сегодня в теннис?

— Нет, у моей клиентки возникли проблемы: ее бывший муж после развода самовольно забрал детей, так что придется решать вопрос через суд. А как прошел день у тебя?

— Нормально. Ходила на сеанс иглоукалывания, помогала Лоре в магазине, а потом смотрели с ней «Ширли Валентайна».

— Мы ведь уже видели этот фильм.

— Лора не видела. Мне никто не звонил?

Он зевнул.

— Нет. Как прошло иглоукалывание?

— Как всегда, приятного мало. — Чарли уселась к Тому на колени и нежно к нему прильнула, обхватив рукой за шею. — Не грусти.