Оксана Алексеева - Реалити-шоу [СИ]

Это как получится. Но вслух Илья ничего не сказал — круг сжимался слишком быстро. Шарик бросился в сторону первым — выбрал демона. Наверное, правильный ход, демоны физически сильнее ведьм. Или гончей просто привычнее воевать с ними. Как и Илье. Он откинул спонтанно выхваченный амулет — бесполезная штука против ведьм. Коротко выдохнул и кинулся в другую сторону.

Полоснул лезвием прямо в прыжке, не оглянулся, чтобы проверить. Но сзади захрипело — попал. Ни на секунду не останавливаясь, развернулся и ударил ногой ближайшую. Однако девица с какой-то невероятной легкостью отскочила. Такого не может быть! Ведьмы — люди, они не бывают быстрее рассветников, закатников, или кем там сейчас Илья является. Подхватив второй кинжал левой рукой, он снова бросился на нее, и ведьма снова отклонилась. Зато сам он пропустил мощнейший удар справа. Вывернулся из позиции и отступил. Через мгновение понял — чуть дальше стоит женщина и что-то шепчет в небо, вскинув руки. И с каждым ее словом то ли Илья двигается намного медленнее, то ли остальные ускоряются. Именно эта тварь перевесила силы. И вдруг рядом с ней другая так же подняла руки, но притом не отрывала взгляда от Ильи.

И он почувствовал жар в ладонях. Рукояти ножей обжигали, разъедали кожу и мясо. Но Илья привык к боли — он привыкал к ней много лет. И потому не позволил себе слабости. Миновав нападавшего, он бросился прямо к этой паре. Как в замедленной съемке — он сам ощущал медлительность своих движений — воткнул оба кинжала в грудь первой. И съемка мигом ожила. Вторая ведьма умерла через полсекунды, после чего оружие стало держать намного проще. Только вот голова плыла от предыдущего удара, а еще один прилетел в плечо, после чего он никак не мог справиться с рукой.

Голос сзади завопил:

— Она меня ранила!

И сразу ответ:

— Убивай обоих. Что ты тормозишь? Хранитель больше не нужен!

Выходит, Алиса до сих пор справлялась, потому что с ней церемонились. Илье хватило взгляда, чтобы переоценить обстановку: Алиса, запыхавшаяся и с огромной ссадиной на лице, смотрела на свою противницу. Хранитель вздыбился, готовый придать силы ее рукам или ловкости, чтобы уклониться. Но со спины на нее летел демон — против двоих и хранитель не поможет. Илья просто откинул от себя кого-то и рванул наперерез. Схватил Алису и резко развернул в воздухе, уводя с траектории удара, швырнул ее в сторону. А в спину почти мягко вошли сложенные пальцы демона. Шарик снес с ног обоих и вгрызся врагу в горло.

Илья привык к боли. Вся его жизнь была наполнена ею. Но эта боль была другой, не сильнее и не слабее прочих, просто другой. Какой-то простой и понятной. Последней. Такая боль уже не оценивается привычными мерками, а сверхъестественная защита отключается, отдаваясь в голове громким щелчком. Задето сердце. Возможно, какой-то миллиметр, который сразу разграничил эту боль и все, что Илье пришлось переживать прежде.

Он упал на колени и замер на последнюю секунду. Это была самая долгая секунда в его насыщенной биографии. Он столько всего успел увидеть за короткий миг. Лицо матери — в тот день, когда она второй раз выходила замуж, спокойное, радостное. Лицо отца — перекошенное, пьяное. Лицо изверга и лицо глубоко несчастного человека, которого можно было остановить всего одним правильным словом. Двенадцатилетний Илья не знал этого слова, и потому совершил грех. Его грех был не в убийстве отца, а в том, что он просто не знал правильного слова… А теперь искуплено. Илья это четко ощутил, вместе с тем самым щелчком отключения защиты. Все, что он делал после, намного важнее, чем то, что совершил тот ребенок. Бесконечное самопожертвование — тяжелый путь. Илья был рад, что он закончен.

Сквозь бесконечные лица, меняющиеся с такой скоростью, что невозможно было распознать, Илья видел и две машины. Они неслись на полной скорости, а потом столкнулись бамперами. Из одной выскакивает Лайла. Она ранена, и откуда-то Хайш… тоже ранен. И гуль. Гуль подлетает в воздухе, а затем его буквально разрывают на части. Две кривые, смешные части. Он даже вскрикнуть не успел. Герой. Хороший гуль. Был. Как и Илья был.

Марина бежит к нему. А через вату в ушах пробивается крик. И все это за одну секунду, но Илье уже спокойно. Он наконец-то падает лицом в землю.

— Нет! Нет! — это голос девушки, которая умеет ждать именно его. Илья не помнит ее лица. — Нет!

Вата в ушах сильнее. Она дарит тишину.

— Почему не работает? Хранитель, я кого спрашиваю?