Андрей Миколайчук - Футуристическая проза и заявки для кино

— Какой уровень?

— Пятнадцатый.

— Я слышал, что их затапливает.

— Ерунда! — возразил Макс, — Это первые тринадцать этажей горят.

— Доказательств нет! Ты видел, как они горят? — Вспылил Мартин. — Ты разносишь слухи!

— Ничего я не разношу! Все горит, известно ведь, что под землей скапливается газ.

Мартин жил на тринадцатом этаже и жутко боялся огня. Каждый раз садясь в лифт, заходя в комнату, он покрывался липким потом.

Горящего Мартина, иногда, рисовало воображение Макса. Он истошно кричал, размахивал руками, его лицо искажала гримаса жуткой боли. Макс мог прекратить страдания Мартина, просто открыв глаза, но никогда так не делал. У него был дар онириста. Он с удовольствием бы расстрелял Мартина, переехал танком, разорвал напополам. Но грезы не пускали его дальше сцены сожжения.

— В «МакДак»? — Предложила Варя. — И перестаньте ругаться. Мы все в резерве. Забыли? Мы все попадем на фронт, в первой волне мобилизации. Будем сражаться плече к плечу.

Мартин боялся не только огня. Высокий рост делал из него отличную мишень. При упоминании о мобилизации, у Мартина задергалось веко.

— Думаешь будет мобилизация?

— Конечно, ты что не видел новости? Переговоры зашли в тупик. — Ответила Варя. — Бои, без возврата захваченных территорий — пустая трата средств. Мы платим слишком высокую цену за то, что топчемся на месте.

— Точно, — согласился Макс. — Пора уже всем сдохнуть!

— Мы победим! Нас, во-первых, больше. Во-вторых, — это наша земля! За нами правда! — торжественно произнесла Варя.

Рестораны были забиты посетителями под завязку, поэтому пришлось заказать «на вынос».

Взяв еду, они пошли на пристань.

Берег был огражден высоким забором, за которым буйствовал океан. Шторм продолжался уже триста семьдесят шесть дней. Одесса находилась ниже уровня моря и иногда пенные волны захлестывали строения порта, как будто включался гигантский опрыскиватель, увлажняя черные стены безжизненных доков.

Мне кажется нас всех утопят, — откусив от чизбургера, сказал Макс. — Однажды ночью. Что им мешает? У меня в комнате обстановка, как на заднем сидении полицейской машины.

— Да, круто, у меня тоже, — сказала Варя, — думаешь нас смоют в океан?

— А какая разница? Мы живем на побережье, но я никогда не видел океан. Нас сюда доставили с материка, по подземным туннелям.

— Я видел океан, — сказал Мартин.

— Я о реальном океане, а не о грезах.

— Я реальный океан видел, когда был ребенком.

— Макс, впервые за время знакомства, посмотрел на Мартина с уважением.

— Ты помнишь, как был ребенком?

— Ты тоже помнишь, сам только что рассказывал о смартфонах.

— Точно, да, у меня был смартфон, — миролюбиво произнес Макс.

— Я видел океан и мертвых рыб на песчаном берегу.

— Прямо как в вознесении, наверное — сказала Варя, доедая последний ломтик картошки. — Сколько тебе было лет?

— Пять, или десять, не помню, мы отдыхали семьей.

— Это точно был океан?

— Точно, у него запах такой же, как у этого.

— Этот «Тихий», — сказал Макс.

— Все знают, как называется океан, — засмеялась Варя, — ты чудак, надо уже идти, я устала.

Девушка поднялась, Макс последовал за ней.

— Я побуду тут, мне спешить некуда, — сказал Мартин, и остался сидеть, откинув голову назад. Черная стена упиралась в небо, через нее, время от времени переливалась вода.

— Я как будто сижу на полу ванной.

— Что, — спросила уходя Варя.

— Кажется, кто-то плещется там, как в огромной ванной, а вода переливается через борт.

— Точно, ванная — это круто, — согласилась она.

Мартин остался один. Он подумал, что если бы на войне использовали промышленные мясорубки, для утилизации трупов кэнцерготов, добавляя изготовляемый мясной фарш в питательные смеси солдатских пайков, то удалось бы повысить суточную норму потребляемых калорий в войсках.

Это нововведение вселяло бы ужас в противника, кроме того, не нужно было-бы содержать похоронные бригады.

Он оформил свою мысль в двух форматах, как жалобу и предложение, и отправил в генеральный штаб.

Мартин каждый день, по вечерам креативил, подкидывая армии предложения.

Экспертиза показала всего пятнадцать процентов уникальности этой идеи. Оказалось, что в эпоху крестовых походов, благочестивые католики варили в огромных котлах и пожирали тела своих мусульманских противников.

Мартин получил двадцать балов и ему наконец открыли доступ к следующему уровню. Теперь он числился младшим копирайтером.