Флетчер Прэтт - Самый Странный Бар Во Вселенной [litres]

(«От шпионов?» – спросил Тоболка.)

От людей, находящихся на нашей стороне (сказал Смит). У меня была особая переносная зингеровская машинка с двойным дном; в ее подставке я и хранил документы. Поскольку профессия позволяла мне путешествовать по всей сельской местности, я превосходно устроился. Ну, в прошлом… простите, не стану называть дату, это могло бы повредить другим людям – в общем, недавно мне передали документ, представлявший необычайную важность. Это была схема расположения большого нового арсенала и склада боеприпасов в Проднице, с обозначением всех подразделений, станций противовоздушной обороны и блокпостов – это было очень важно, ведь раскрывались самые большие секреты чешской армии.

(«Я родился неподалеку, – сказал Тоболка, – только тогда этот город принадлежал австрийцам и назывался Ворстен».)

Думаю, теперь вы бы его не узнали. Вскоре после того, как мне передали карту, я выяснил, что русские недовольны ходом дел в Чехословакии; они решили изменить расстановку сил, поставив своих людей на ключевые посты в самых важных министерствах – сельского хозяйства, внутренних дел, образования (в школах надо было ввести изучение русского) и так далее.

Итак, это означало, что у меня начались неприятности. В Чехословакии полиция и пограничники находятся в ведении Министерства внутренних дел, и везде, где я буду показывать свои документы, мне придется общаться с людьми из русского МВД, которые куда суровее привычных чехов. Мне стало очевидно, насколько трудно будет продолжать работу, – тогда я прибыл в Пльзень. Моим связным в этом городе был человек, которого звали Алесь. Он работал журналистом, что позволяло ему много путешествовать и задавать вопросы. Мы постоянно встречались в заведении на Людмила-гассе, изображали шапочное знакомство и после пары рюмок… Между прочим, мистер Коэн, мне кажется, что на стойке стоят пустые стаканы. Сделайте с этим что-нибудь!.. После пары рюмок он вставал и уходил, оставляя газету, в которую были спрятаны его донесения.

Но в тот день, едва переступив порог трактира, я понял: что-то пошло не так. Мы всегда встречались за одним и тем же столом. Теперь там сидел человек, потягивавший пиво; он держал в руках газету, но это был явно не Алесь. Конечно, это мог быть кто-то работавший на него, но я решил, что гораздо безопаснее будет сесть за другой столик и осмотреться. Через некоторое время один из официантов подошел ко мне, чтобы принять заказ. Он наклонился, как будто пытаясь разобрать мои слова, и еле слышно прошептал: «Уходите! Русские».

Что ж, сами можете догадаться – я по-быстрому допил пиво и вышел на улицу. Если они взяли Алеся, то они, скорее всего, узнали и обо мне, получив какое-то описание; мне следовало поторопиться и убраться за границу. И тогда я поехал по направлению к Пристице, Клаттау и Айзенштайну. Это был самый короткий путь в Баварию, которая находилась в американской зоне оккупации Германии.

Доктор Тоболка понимает, что эта дорога привела меня в самое сердце Бемервальда, наверное, самого большого и самого древнего леса в Европе. О нем рассказывают много разного; говорят, там обитали кобольды. Вообще это красивые места, дикие и малонаселенные.

Сначала я проехал через Клаттау, где, как я и надеялся, находился всего лишь обычный пост чешской полиции. Мои документы не вызвали ни у кого вопросов, и я направился дальше, к Айзенштайну. Именно тогда я заметил старика с длинной белой бородой, сидевшего на обочине дороги. Это был довольно крупный мужчина, казалось, в прежние времена он был очень сильным. Но мое внимание привлекло совсем иное – старик плакал; просто сидел посреди леса один-одинешенек, а по лицу его текли слезы.

Я остановил автомобиль и спросил его, что случилось. Он сказал:

– Мне теперь нет места в Богемии. Русские все захватили.

Вообще-то обычно эту страну называли Чехословакией, а не Богемией, так что его слова показались мне несколько странными, но я ответил:

– Многие отправились за границу.

– Как мне перейти границу? – спросил он. – Они ее закрыли.

– Послушайте, – ответил я. – Я – американский бизнесмен, и у меня есть паспорт, в котором записано, что со мной может проехать помощник. Так что вы приняты на работу. Садитесь.

Он медленно, с трудом поднялся на ноги; в руке он держал цветной платок, в который было что-то завернуто. Я открыл багажник, который находится у «Фольксвагена» спереди, предложил ему убрать туда пакет и отправился к задней части машины, чтобы осмотреть двигатель, который, как мне казалось, перегревался. Когда мы поехали, я сказал: