Анна Велес - Месть духов [litres с оптимизированной обложкой]

Ладно… Митька открыл на компьютере папку «База», стал еще раз сверять данные. Нет, призраков в их городе на самом деле стало за последние годы больше нужного. Вот только причина оказалась в чем-то другом. Митька смотрел свои таблицы, где напротив адреса и описания привидения стоял статус опасности призрака и пометка, работал над этим делом клуб охотников или нет.

Ну что ж, они вычистили почти весь город. А вот эпизодов по делу Незнакомца все-таки только пять. И все они появились только за последний год.

Митька еще раз тяжело вздохнул, вернулся в поисковик и решительно набрал «Быстров Владимир Яковлевич».

Стас всегда считал, что все версии должны быть полностью проверены, только тогда их можно рассматривать всерьез. Вчера они все немного погорячились. Конечно, новый психологический портрет казался намного логичнее прежнего. И тогда сами преступления укладывались хоть в какую-то логическую цепочку. Хотя признавать, что сам Незнакомец или очередной его соучастник все это время был вхож в их клуб и водил их за нос, было крайне неприятно. Вот только пока у них не было доказательств. Правильно еще вчера Митька заметил: откуда ребятам знать, что Быстров мог найти информацию о призраке в филармонии и использовать ее в своих целях?

Стас поехал проверять.

Старый, но по-прежнему очаровательный актер Феликс, как и в прошлый раз, нашелся в музее Театра драмы, соседствующего с филармонией. Артист бродил между стеклянных витрин, задумчиво рассматривал портреты на стенах и, кажется, был совершенно счастлив.

– Доброго дня, – улыбаясь, приветствовал его Стас. – Не помешаю?

– Вы? – Феликс расплылся в улыбке. – Какой приятный сюрприз! Чем обязан?

– Да, в общем-то, ничем, – чуть пожал плечами молодой человек. – Зашел засвидетельствовать свое почтение. Как вы?

– Отлично, Станислав! – Старый актер весь лучился. – После того как вы вернули мне историю моей семьи, и… эта встреча с отцом… – он чуть рассмеялся. – С тенью отца. Прямо история Гамлета. Вы с друзьями сделали для меня очень многое. И я подозреваю, что хоть в чем-то все-таки могу помочь вам, не так ли?

Стас кивнул и улыбнулся.

– Я попрошу вас об одном очень сложном одолжении, – с некоторым веселым лукавством сказал он. – Вдруг вам удастся вспомнить среди многих данных вами интервью одно, которое важно для меня и моих друзей.

– Вы мне льстите, – в таком же шутливом тоне, но явно польщенный, отозвался Феликс. – Не так уж много интервью я и давал. Молчу о том, что далеко не все из данных были и напечатаны.

– К сожалению, – теперь уже Стас перешел на деловой тон. – Именно такой случай меня и интересует. Могли бы вы вспомнить беседу с журналистом, кто расспрашивал бы вас о семье, о филармонии, а главное, о том, почему там нельзя ставить «Снегурочку»? По итогам этой беседы статьи, скорее всего, и не было.

Феликс задумался, привычным театральным жестом прикрыв глаза ладонью, потом серьезно посмотрел на Стаса.

– Странно, – сказал он. – Но я такой случай помню. Это было всего с год назад…

Полина как-то сразу смогла поверить в предательство. Возможно, потому, что раньше ее уже предавали, а может быть, просто потому, что в деле было слишком много нестыковок. Но одной веры недостаточно, нужны факты. Именно за ними девушка отправилась в самое привычное для нее место – в библиотеку. Полина подняла собственные записи по случаю с призраком в филармонии. Тогда девушка указала в своем ежедневнике, что нужно проверить случаи смертей в тридцатые годы в театре, когда нынешний зал филармонии еще считался певческой сценой. Именно в старых газетах описывалось происшествие, ставшее основой истории с привидением.

Полина отправилась в библиотеку с утра. Привычно поздоровалась с сотрудницами фонда редких и старых книг, которые уже давно относились к ней как к приятельнице.

– Опять древние новости читать будешь? – шутливо спросила одна из них, делая соответствующие пометки в формуляре. – Ты прямо газетный червь какой-то.

– Угу, – улыбнулась Полина, взяв ручку, чтобы расписаться в том же документе. – Надо кое-что проверить…

В небольшой книжечке, где обычно отмечаются те, кто был допущен до старых газет, уже стояла подпись Полины за прошлое посещение. А строчкой выше расписался другой посетитель. Девушка отметила, что неизвестный читатель просматривал те же газеты всего за месяц до событий в филармонии, в конце декабря… перед губернаторским балом. А еще не слишком разборчивая подпись начиналась с букв «Б» и «ы»…