Кулак Петрович И Ада - Время Вьюги. Трилогия [СИ]

— Госпожа Ингегерд даст вам знать, если что-то вспомнит, — в голосе Наклза, наконец, прорезалась неприязнь. — Мы уходим.

Мешать им, разумеется, не стали. У полицейского участка они взяли извозчика. Магрит понятия не имела, куда они сейчас поедут и стоит ли ей ехать с ними. Она вопросительно покосилась на Наклза, но маг был слишком занят тем, как бы не дать Кейси споткнуться, чтобы лишний раз глядеть по сторонам.

У дверцы пролетки Магрит становилась, не зная, что делать дальше.

— Садись, — распорядился Наклз. Магрит устроилась на сиденье первой. Рядом опустилась Кейси. Маг, убедившись, что дверцы закрыты, сел рядом с извозчиком и назвал незнакомый Магрит адрес. Судя по тому, как встрепенулась Кейси, ей он о чем-то говорил.

— Наклз… ради всех богов, не туда, — взмолилась нордэна.

Маг на секунду опешил. Рэдка видела, как беспомощно он взглянул на Кейси, потом поджал губы и назвал свой адрес.

Пролетка с мягким шумом тронулась и покатилась по мостовой.

Кейси едва слышно бормотала что-то свое. Рэдке чудились слова «мама» и почему-то «письмо», но вскоре она сообразила, что нордэна, наверное, говорит на своем языке и она, Магрит, никак не может его понимать.

Сохранись у Ингмара способность кого-то жалеть, он, наверное, пожалел бы следователя. Интеллигентного вида мужчина в очках битых полчаса пытался выяснить, кто Зильберг таков и зачем он это сделал. Вопреки расхожим байкам о калладской системе правосудия, никакого мощного жандарма с дубинкой за его спиной во время допроса не стояло.

— Вас зовут Вигнанд Мауэр? — в тридцатый раз мягко спросил следователь. Потом со вздохом вопросил то же самое на рэдди. И даже кое-как на ломаном виари.

Зильберг молчал, глядя на пустой лист бумаги, лежащий перед ним на железном столе.

— Вы знали Ингегерд Вейду? Вы знали ее?

«Куда лучше, чем хотел бы», — отрешенно подумал Ингмар, представляя себе снежинки, пляшущие на белом листе. Или, например, черемуху. «Надо же, раз в жизни дал такой точный прогноз. Или не прогноз? Впрочем, уже без разницы».

— Зачем вы стреляли? Перестаньте делать вид, что вы не понимаете морхэнн! Рэдцы его прекрасно понимают…

— Да не рэдец я, — впервые изволил подать голос чистокровный калладец Ингмар. Не следовало превращать его личное дело в повод для массовой облавы в публичных домах и выдворения из столицы рэдских дворников. — Я калладец. — «Да, я ее знал. Да, я хотел ее убить и убил. Нет, я не культист, не сектант и не бывший любовник. Еще обязательные вопросы будут?» — Можно мне выпить воды?

Следователь, до этого безуспешно воевавший с отмалчивающимся убийцей, даже несколько удивился такому результату и быстро кивнул:

— Да, сейчас принесут. Так как вас зовут?

— Ингмар. Дайте мне воды, потом поговорим.

Маг с огромным наслаждением выпил стакан воды, холодной и почти сладкой на вкус. Это, вероятно, было последнее удовольствие, которое осталось ему в жизни — выпрашивать у следователя бокал вина и сигару, в лучших традициях ведомых на расстрел героев он бы постеснялся — и Ингмар сполна воспользовался полученной возможностью. Капсулу, до поры до времени спрятанную за щекой, раскусил только в самом конце.

«Таблетка от морской болезни», которую он все же взял у Немексиддэ при бегстве, оказалась не такой уж и горькой. Маг думал, будет хуже.

Снежинки на белом листке метались все быстрее.

Следователь, видимо, что-то понял, прокричал, но звуки с трудом пробивались через обволакивавшую Ингмара тишину.

«Все равно они бы не поверили. Все равно ничего нельзя изменить и ничему нельзя помочь».

Разыгравшаяся на бумаге вьюга постепенно заносила допросную.

Все, что шло за этой вьюгой, Ингмара больше не касалось. Последний месяц он жил взаймы, и пора было возвращаться.

Маг уронил голову на грудь.

«Все в мире очень просто, и проще всего — мы. Аксиома Тильвара — фикция. Вещь, которой нет. Примитивная попытка загнать в категории слишком простой мир. Причины не порождают следствия, они лежат рядом, на одной плоскости, как следы коньков на льду. И только поэтому иногда пересекаются».

Ингмар не знал, бредит он или только что совершил открытие, способное перевернуть с ног на голову калладскую науку, он только знал, что уже никогда и никому об этом не расскажет.

А потом клубящаяся белая мгла стерла эти вопросы и вместе с ними — весь мир.

В гостиной Наклза было так тихо, что Магрит слышала, как тикают часы. Все происходящее казалось ей дурным сном, хотя за окном цвел солнечный день. Кейси сидела в кресле, подобрав под себя ноги, и тоскливо смотрела куда-то в угол. На столике между креслами стыл чай, к которому нордэна даже не притронулась, и стояла большая конфетница. Рэдка бросала вороватые взгляды на шоколад, но о том, чтобы в такой обстановке начать шелестеть фантиками, не могло быть и речи. Что поделать, в напряженных ситуациях ей всегда хотелось есть, а окружающие с завидным постоянством приписывали ее аппетит бесчувственности, так что приходилось держаться. Магрит украдкой покосилась на мага. Наклз с отсутствующим видом стоял у окна, вполоборота к ним, и тоже хранил молчание.