Кулак Петрович И Ада - Время Вьюги. Трилогия [СИ]

— Не мое дело судить о целесообразности тех или иных действий, в особенности — действий не боевых. Меня этому не учили. Моя задача заключается в том, чтобы максимизировать потери врага и минимизировать — наши, — механически ответила нордэна.

— Сказки мне обычно рассказывает канцлер, — сухо заметил кесарь. — И у него это получается более убедительно, чем у вас, хотя бы в силу солидного опыта. Мы здесь одни и я всего лишь хочу услышать ваше мнение. Я вовсе не собираюсь мигом воплощать в реальность все, что вы посоветуете, так что говорите спокойно.

А какое у нордэны бесы ведают в каком поколении могло быть мнение?

— Хорошо. Тогда война и еще раз война. До победного конца, — Дэмонра все же поняла глаза на кесаря.

Тот расплылся в улыбке. Трудно было сказать, чего в ней было больше — иронии или усталости.

— А где, позвольте узнать, вы видите ее конец? — полюбопытствовал кесарь. — На западной границе Рэды? Или, быть может, на Триумфальной площади Аэрдис?

— Я бы не отказалась вымыть сапоги в фонтане, расположенном на последней, раз уж вы спросили, Ваше Величество. Но, если смотреть на вещи реалистично, на первое время западной границы Рэды нам как раз хватит. Потом — я имею в виду сильно «потом» — можно заняться Эйнальдом и Эфэлом. Тявкают громко.

— Если смотреть реалистично, нам хватит рудников. Именно эту мысль сегодня утром до меня пытался донести совет промышленников во главе с Эйвоном Сайрусом. Война, как и все в этом мире, имеет экономическую целесообразность. Упомянутые господа утверждают, что экономическая целесообразность с захватом Карды и получением виарского хлеба по сниженным ценам себя исчерпала.

Дэмонра, наконец, взяла в толк реальные причины вторжения в Западную Рэду. Демонстрация силы. Из виарских поставщиков радикальным образом выбили скидку, только и всего. Ну, и попутно оттяпали с десяток роскошных полей.

«Хлеб взойдет, и вы с ним уедете. А потом вернется князь».

Князь не князь, а белокрылые бы вернулись. Дэмонру ощутимо передернуло.

Экономическая целесообразность — это было прекрасно. Но на тех немногих занятиях политэкономией, которые нордэна по каким-то причинам не прогуляла, ей так и не сумели внятно объяснить, какой такой целесообразностью оценить мертвых детишек в кустах. Видимо, на это требовался очень серьезный математический аппарат. Ее дальше азов тригонометрии и логарифмов так и не продвинулся.

— А сколько золота эти господа положат в свои кошельки, если война закончится сейчас, они не уточнили? — сдерживая бешенство, тихо поинтересовалась нордэна. У нее перед глазами стояла сытая и благостная рожа Сайруса. Эта мразь поставляла армии продовольствие не то чтобы блестящего качества, попутно сказочно наживаясь на дефиците в полуголодных предместьях Рэды. Ну, и конечно каждый воскресный день бегала в местную часовенку — вознести истовую молитву о мире. Мразь.

— Полагаю, что-то да положат, — равнодушно бросил кесарь. — Бессребреников сейчас найти сложно.

— Ну да. Отступить тогда, когда мы можем получить земли до самой границы Эйнальда. Такая помесь идиотизма с предательством должна очень хорошо оплачиваться! — дольше удерживать свой рык в рамках вежливой беседы у Дэмонры не получилось. Ей как на грех вспомнилась январская пальба в перелеске, его благородие Август, отчаливший на поезде, и девочка Агнешка с мятой ленточкой, которую пригнали петь душещипательные песенки победителям.

Голубые как лед глаза Эдельстерна Зигмаринена блеснули, но голос остался ровным:

— Попридержите язык. Мне нужно ваше мнение, как специалиста. Темперамент оставьте для мужа, любовника или кем вам там приходится мой племянник.

— А я не специалист! — взвилась Дэмонра. Ледяные очи кесаря как-то перестали ее пугать. — Специалисты у вас победный пирог делят. А я его пеку. Знаете ли, довольно грязный процесс! Начинка громко орет…

— Я второй раз прошу вас перестать на меня кричать, и в третий раз просить не стану. Если вы сумеете доступно мне объяснить, почему калладцы должны и дальше лить свою кровь в Рэде, я вас выслушаю. Вот Эйвон Сайрус сумел достаточно доступно объяснить мне, почему делать этого не стоит. С цепочкой убедительных доказательств.

Сайрус, к гадалке не ходи, знал о загадочной природе «целесообразности» раза в три больше, чем Дэмонра. Нордэна решила пойти с другой стороны:

— Какое из них было самое убедительнее, Ваше Величество?

Кесарь нахмурился: