Алексей Бартенев - Бимен

Какое оно большое! Наверняка внутри полно злобных ос. Надо что-то предпринять, а то, не дай Бог, еще в дом проберутся! Бегай потом за ними с мухобойкой! Если пчел окуривают, и они засыпают, можно ли так же поступить с другими насекомыми? Рисковать не будем. Пожар в доме будет явно лишним. Где-то был спрей от мух, клещей, и прочей гадости. Где-то в прихожей. О! Нашла. Что же тут написано про ос? Ничего-с. Так, зимой все насекомые засыпают, значит нужно их охладить. Но как? Будешь на них дуть — проснутся. Подождать до осени? Нет, опасное соседство меня не устраивает.

«Придумала!» — вдруг произнесла она вслух, и отправилась на кухню. Из ящика стола она достала черный мусорный пакет, засунула его в карман халата, взяла маленькую стремянку, и снова полезла на чердак. Идея заключалась в одевании черного мусорного пакета на гнездо, и затягивании веревки. По такому принципу иногда удаляют бородавки или родинки. Обвязывают ниткой и потихоньку затягивают, перерезая шейку. Расчет был верен на сто процентов. Пакет плотный, выход в гнезде снизу, даже если кто и вылезет, все равно останется в пакете, затянутая веревка отрежет путь к свободе навсегда.

Сложнее было поставить ровно стремянку, чем упаковать улей в пакет. Операция заняла несколько секунд. Однако теперь стояла задача избавиться от жутких насекомых. Аккуратно, чтоб не повредить пакет, она несла его на вытянутой руке, инстинктивно держа подальше от себя опасный сверток, который уже начал оживать. Ей хотелось бросить его и убежать, но нужно придумать, что делать дальше с этой опасной штукой. Нет ничего хуже скоропалительных решений, страх не только сковывал движения, но и затормаживал работу мозга. Тлен свободной рукой взяла металлическое ведро, не спеша дошла до начала огорода, и, положив пакет на землю, накрыла его сверху. Потом начала оглядываться в поисках чего-нибудь тяжелого, чтобы положить сверху, и придавить. Не найдя ничего подходящего, она глубже вкрутила ведро в землю. Постояла так некоторое время, глядя на проделанную работу, кивнула, и довольная собой развернулась и уже собиралась уходить, как путь ей преградила та самая оса, которая вылезла из гнезда еще под крышей, на чердаке. Все это время она следила за манипуляциями ведьмы, и ждала подходящей минуты, что бы спросить: «А что это ты делаешь с моим домом? И почему из-под ведра слышатся возмущенные голоса моих сестер?»

Казалось, вокруг все замерло, оса глядела на человека и ждала когда напасть, а человек думал, что, может, все обойдется и оса не нападет. Наивный человечишка. Подсознательно мы знаем, что ничего хорошего уже не случится, но в детстве, рассказывая сказки, нас научили верить в чудеса. И мы думаем, что в этот раз все пойдет не так, что сегодня точно повезет.

Оса на мгновение качнулась назад, словно отступая, а потом нанесла удар в переносицу. Все произошло неожиданно, Ален отшатнулась, и сделала шаг назад. В реальность ее вернул звук опрокинутого ведра, который не возможно спутать с другим звуком. В животе снова похолодело, и казалось, что ноги отнялись. А когда она почувствовала первый укус, то мигом протрезвела, заорала, заохала, замахала руками, и высоко поднимая колени, побежала, куда глаза глядят. Осы вылезали из дыры в пакете, которая появилась от вращения ведра, медленно поднимались в воздух, а потом, найдя обидчика, устремлялись в атаку.

***

Проезжая на своем стальном коне, педального привода, мимо дома местной ведьмы, до ушей Бимена долетел непонятный звук, похожий на бормотание, вперемежку с оханьем, и всхлипыванием. Машинально, повернув голову на звук, он увидел бодро скачущую Бабу Тлен, отчаянно размахивающую руками. «Пчелы» — подумал он, но через мгновение понял, что это кто-то неуправляемый, кто-то жестокий и бесстрашный. Полосатые пираты. Осы

Верные друзья, которые постоянно следовали за нашим героем, уже получили команду, и начали оттеснять ос от их жертвы. Ален на секунду почувствовала облегчение и огляделась по сторонам. Она увидела за калиткой велосипедиста, и стала звать его на помощь. Но он почему-то стоял и смотрел на нее стеклянными глазами. И мало того, что ничего не делал, он и не собирался вот-то делать. В ней начинала закипать слепая ярость: «Я, значит в беде, а этот молокосос стоит и смотрит, вместо того что бы помочь бедной женщине. Я тобой еще займусь, приползешь ко мне еще, а я буду стоять, и смотреть, как ты корчиться будешь». Из мечтательного состояния ее вывели новые укусы, но эти были какие-то другие, судя по ощущениям. Пчеловек даже не успел сообразить, когда пчелы окончательно оттеснили ос, и начали сами нападать на беззащитную тетку. Хотя понял почему. Он поймал, полный безмолвной злобы, взгляд, ее зеленых глаз. «Наверное, пчелы что-то недоброе почувствовали» — промелькнула догадка.