Дженнифер Макмахон - Пригласи меня войти

Элен подумала о Фрэнке Барнсе, который погнался за белым оленем и пропал навсегда. О Джордже Декро, вытащившем из болота свою жену Эдди.

– Но Олив где-то здесь. А этот мужчина, который зовет ее… наверное, это ее отец. Мы должны помочь ей.

Элен была как никогда уверена в этом. У нее осталась лишь одна настойчивая мысль: « Олив. Ты должна спасти Олив».

Элен перебиралась через упавшие деревья и огибала валуны. Здесь деревья росли густо, заслоняя лунный свет. Один раз она зацепилась за толстый корень и упала в густой ворох опавшей листвы. У Элен кружилась голова, сердце билось все быстрее из-за подступающей паники.

Нет. Она не позволит этому случиться; она не впадет в ступор из-за своих эмоций.

– Помедленнее, Элен, – сказал Нат. – Ты же не хочешь сломать лодыжку?

Элен встала на колени и взяла его протянутую руку.

– Ты что-нибудь видишь? – Элен глубоко дышала, стараясь успокоиться и сосредоточиться. – Или слышишь?

Он покачал головой. Они стояли в лесу, держась за руки и прислушиваясь.

Элен показалось, что она что-то слышит с левой стороны. Хрустнувший сучок, тихое ворчание.

– Это они?

– Не знаю, – шепотом ответил Нат. – Это может быть какое-то животное.

Она высвободила руку и двинулась в ту сторону, откуда слышала звук. Теперь Элен шла вслепую, выставив руки перед собой, раздвигая ветви и обходя кусты, регулярно цепляясь за корни и выступающие камни.

– Элен, – сказал Нат. – Думаю, нужно повернуть назад. Мы не поможем Олив, если заблудимся в лесу.

Но куда теперь поворачивать? Она больше не видела огней дома. И Олив была где-то поблизости.

– Давай вернемся, – настаивал Нат. – Позвоним в полицию. Сообщим о пустом доме с открытыми дверями, о криках в лесу.

Элен похлопала себя по карманам, нащупывая телефон, но она уже знала, что это бесполезно. Телефон лежал в ее сумочке, которая осталась в автомобиле.

– У тебя телефон при себе? – спросила Элен.

– Черт возьми, нет. Мы вылетели оттуда в такой спешке, что я оставил его на кухонном столе.

Если им нужна настоящая помощь – вооруженные профессионалы с фонариками и собаками, то оставалось лишь вернуться в дом.

– Ладно, – сказала Элен. – Назад – это куда?

– Думаю, туда, – сказал Нат и пошел туда.

– Но разве мы пришли не с той стороны? Разве мы не миновали это большое наклонное дерево по пути сюда?

– Нет, нам туда, – ответил Нат.

Элен последовала за ним, понимая, что они с каждым шагом уходят в никуда.

Несколько минут они шли в молчании. Элен следовала за Натом, глядя на белое пятно его футболки в темноте.

Она доверилась не тому человеку. Теперь Элен ясно сознавала это. Она немного отстала от Ната.

– Хетти, – прошептала она. – Помоги нам! Помоги нам найти Олив.

Она глубоко вздохнула, чтобы прояснить мысли, и приготовилась услышать голос или какой-то сигнал.

« Давай же, Хетти, не подведи меня ».

Но она услышала только голос Ната.

– Элен, – тихо позвал он. – Смотри!

Он указал на густую рощу, которая казалась еще темнее на фоне других деревьев. Там, прямо перед ними – как будто она ждала их и наблюдала за ними, – стояла белая олениха Ната.

Она была крупной, и ее мех был ярко-белым. Темные глаза поблескивали, когда она смотрела на них. Уши стояли торчком, как будто она напряженно прислушивалась. Она стояла неподвижно и словно мерцала в серебристом лунном свете. Она была похожа на существо из сна.

– О, Нат, – дрожащим шепотом произнесла Элен. – Она прекрасна.

Она сказала это так, как будто олень был творением Ната, произведением искусства, которым он поделился с ней.

– Пошли, – сказал он и взял ее за руку. – Она хочет, чтобы мы следовали за ней.

– Мама? – произнесла Олив. Она опустила ружье и шагнула к женщине в маске, стоявшей над неподвижным телом ее отца.

– Ох, Олив, – сказала женщина с оленьей головой и сняла маску, уронив ее на землю.

– Рили? – Олив заморгала и недоуменно уставилась на свою тетю.

– Теперь все в порядке, Олли, – сказала Рили. Она шагнула вперед, бережно взяла ружье из рук Олив и положила его на землю рядом с белой оленьей маской, а потом заключила племянницу в сокрушительные объятия. – Слава богу, ты цела и невредима!

Олив прижалась лицом к ее плечу, расплющив нос о жесткую ткань белого платья. От Рили пахло ладаном, горевшим в отеле Дикки.

– Это была ты? – спросила Олив. – Там, в отеле?

– Да, – ответила Рили.