Дженнифер Макмахон - Пригласи меня войти

– Тише! – шикнула Олив. Его лицо было круглым и потным, а волосы подверглись материнской стрижке, от которой осталось несколько пропущенных вихров, торчавших как забавные антенны. Если бы Олив по-настоящему дружила с ним, то предложила бы подровнять волосы.

– Держи рот на замке, – предупредила она.

Отец привозил ее сюда на охоту с тех пор, как ей исполнилось шесть лет. Она умела соблюдать тишину, сливаться с фоном и прятаться за деревьями. Охота на девяносто процентов состояла из выслеживания дичи, наблюдения, тишины, неподвижности и томительного ожидания для точного выстрела.

– Не пойму, в чем тут дело, – шепотом пожаловался Майк. – Я хочу сказать, зачем мы вообще наблюдаем за этими людьми?

– Потому что им здесь не место, – ответила Олив. – Потому что они все портят .

Она осмотрела в бинокль номерные знаки штата Коннектикут на новеньком пикапе. Обратила внимание на коричневые рабочие ботинки без единого пятнышка, которые носил мужчина, на его свежую фланелевую рубашку и джинсы. Он выглядел так, словно сошел со страниц каталога «L. L. Bean» [4] L. L. Bean – розничная компания, специализируется на одежде и снаряжении для отдыха на природе. – Прим. пер . * . А женщина в легинсах, кроссовках и толстовке с капюшоном, казалось, была готова отправиться на занятия йогой. Все выглядело новеньким, дорогим и сияющим.

– Равнинные хлыщи, – с отвращением пробормотала Олив. Она знала людей такого типа. Ее отец постоянно жаловался на них. Они вешали на своей земле таблички «Охота запрещена» и ездили до самого Монпелье, чтобы покупать «натурально выращенные продукты», вступали в дискуссионные группы в библиотеках, пили крафтовое пиво и ели фермерские сыры. Они жаловались на мошку, на непролазную грязь на весенних дорогах и на запах с молочной фермы. И Олив знала, что в большинстве случаев они отступают перед трудностями: одна суровая зима, и они выставляют недавно купленную землю на продажу и перебираются в теплые края.

Но некоторые из них оставались.

Некоторые приспосабливались.

Тогда они провозглашали, что только здесь чувствуют себя как дома. Что замечательно жить в таком месте, где люди радушны и приветливы и каждый может быть самим собой.

От таких разговоров Олив хотелось блевать.

Отец предупредил ее. Он сказал, что семейная пара из другого штата купила землю в полумиле от поселка и оформила разрешение на строительство. Появились топографы, а за ними приехали экскаваторы. Но Олив думала, что у нее останется больше времени. Что, может быть, они все-таки не приедут. Но теперь они были здесь, чистенькие и сияющие, с новеньким блестящим пикапом, а бетономешалка заливала фундамент. Это происходило у Олив на глазах.

Она впилась грязными ногтями в толстую шершавую кору, оторвала кусок и увидела, как он стукнул Майка по голове, прежде чем упасть на землю.

– Олив, я снова опоздаю в школу, и тогда отец освежует меня.

– Тогда уходи, – сказала Олив. Иногда Майк был полным размазней. Он все время поджимал хвост и срывал отличные планы, потому что в глубине души Майк ненавидел нарушать правила. Он боялся попасть в неприятности и был одним из тех детей, которые разражаются слезами, когда учитель кричит на них, несмотря на то, что теперь он был старшеклассником, а не малявкой. Иногда казалось, будто Майк напрашивается на то, чтобы получить пинка под зад, что происходило довольно часто, особенно в последнее время.

– В самом деле, – сказала Олив. – Поспеши в школу, и ты еще успеешь.

По правде говоря, она не нуждалась в его обществе. Он ничего не смыслил в искусстве сохранять неподвижность и сливаться с фоном.

– Пойдем со мной, – умолял Майк, глядя на нее печальными кукольными глазами. Хуже того, Майк всегда повышал голос при любом намеке на неприятности, что делало его больше похожим на пятилетнюю девчонку, чем на четырнадцатилетнего подростка. – Если ты снова прогуляешь занятия, они могут послать за тобой инспектора по делам несовершеннолетних.

Олив испустила презрительный смешок. В поселке не было инспектора по делам несовершеннолетних; если бы он был, то уже несколько недель назад колотил бы в ее дверь. В этом году она явно не была примерной ученицей и не могла припомнить, сколько раз сбегала из школы перед последним уроком или вообще прогуливала занятия. Зато она выполняла домашнюю работу, приходила на контрольные и экзамены и обычно получала хорошие оценки, несмотря на прогулы.