Сесилия Ахерн - Люблю твои воспоминания [litres]

– Хороший вопрос. Вот список противопоказаний к тому, чтобы быть донором. Пожалуйста, все хорошо его изучите и, если хотите, запишите.

Доктор Филдс кладет лист на проектор, и на ее белом халате появляется отчетливое графическое изображение пострадавшего, срочно нуждающегося в переливании крови. Она отступает, и картинка заполняет экран на стене.

В зале стоит стон, и слово «ужас» пробегает по рядам, как приливная волна. Два раза его произносит Джастин. У него начинает кружиться голова, и он отводит взгляд от изображения.

– Ой, не тот лист, – ничуть не смутившись, говорит доктор Филдс, вытаскивает листок и неторопливо заменяет его обещанным списком.

Джастин с надеждой ищет в списке пункт «боязнь крови и иголок», надеясь исключить себя из кандидатов в доноры. Такого пункта в списке, увы, нет, однако это не имеет никакого значения, поскольку вероятность того, что он отдаст кому-нибудь хоть каплю крови, равна его работоспособности по утрам.

– Какая жалость, Довер! – Еще один шарик из смятой бумаги летит с заднего ряда и снова ударяет Бена по голове. – Гомосексуалисты не могут сдавать кровь.

Бен хладнокровно поднимает вверх два растопыренных пальца.

– Но это же дискриминация! – вскрикивает какая-то девочка.

– Это мы обсудим в другой раз, – заявляет доктор Филдс и продолжает рассказ о донорстве. – Помните, что ваше тело возместит жидкую часть того, что вы сдали, в течение двадцати четырех часов. Так как единица крови равна примерно пинте, а в среднем в теле человека находится от восьми до двенадцати пинт, средний человек может спокойно одной из них поделиться.

– А если я не средний? – раздался чей-то голос, аудитория отозвалась смешками.

– Тише, пожалуйста! – Доктор Филдс хлопает в ладоши, безуспешно пытаясь привлечь внимание к своим словам. – Неделя «Кровь для жизни» посвящена не только сдаче крови, другая ее цель – просветительская, познавательная. Нет ничего плохого в том, что мы с вами смеемся и шутим, но мне кажется очень важным, чтобы вы поняли и почувствовали: чья-то жизнь – женщины, мужчины или ребенка – может зависеть от вас прямо сейчас.

Как быстро в аудитории наступает тишина! Даже Джастин перестает разговаривать сам с собой.

– Профессор Хичкок. – Доктор Филдс подходит к Джастину, который раскладывает на кафедре свои записи, пока студенты расходятся на пятиминутный перерыв.

– Пожалуйста, доктор, зовите меня Джастин.

– А вы зовите меня Сара. – Она протягивает руку.

– Приятно ( ну просто очень приятно! ) познакомиться, Сара.

– Джастин, я надеюсь, мы увидимся позже?

– Позже?

– Да, после вашей лекции, – улыбается она.

Она заигрывает со мной? Как давно со мной никто не заигрывал! Лет сто, наверное. Я и забыл, как это бывает. Говори, Джастин. Отвечай!

– О свидании с такой женщиной можно только мечтать!

Она сжимает губы, чтобы спрятать улыбку:

– Хорошо, я встречу вас у главного входа в шесть и сама вас отведу.

– Куда вы меня отведете?

– В пункт сдачи крови. Это рядом с полем для регби, но я бы предпочла отвести вас сама.

– Пункт сдачи крови!.. – Его немедленно охватывает страх. – Ох, я не думаю, что…

– А потом мы пойдем куда-нибудь выпить.

– Вы знаете, я только начал приходить в себя после гриппа, так что не думаю, что подхожу для сдачи крови. – Джастин разводит руками и пожимает плечами.

– Вы принимаете антибиотики?

– Нет, но это хорошая идея, Сара. Может быть, я должен их принимать. – Он потирает горло.

– Да не беспокойтесь вы, Джастин, с вами ничего не случится, – улыбается она.

– Нет, видите ли, я в последнее время находился в страшно болезнетворной среде. Малярия, оспа – куча всего. Я был в безумно тропической местности. – Он судорожно вспоминает список противопоказаний. – А мой брат Эл? Он же прокаженный!

Неубедительно, неубедительно, неубедительно .

– Правда? – Она иронически поднимает бровь, и, хотя он борется с собой изо всех сил, на его лице появляется улыбка. – Как давно вы покинули Штаты?

Думай, думай, это может быть вопрос с подвохом.

– Я переехал в Лондон три месяца назад, – правдиво отвечает он наконец.

– Надо же, как вам повезло! Если бы вы провели здесь всего два месяца, то были бы непригодны.

– О, подождите, дайте подумать… – Он почесывает подбородок и напряженно соображает, громко бормоча названия месяцев. – Может быть, это и было два месяца назад. Если посчитать с того момента, когда я прилетел… – Он замолкает, считая на пальцах, глядя вдаль и сосредоточенно нахмурившись.