Бентли Литтл - Университет [litres]

– Что произошло? – Йен вытащил ближайший к двери стул и уселся на него.

– Это была Шерил Гонзалес, мой редактор отдела культуры. Она спряталась на лестнице в общаге и попыталась ударить меня ножом.

– Ты ее убил? – спросил Стивенс; в его голосе не было никаких эмоций, лишь едва заметное любопытство.

– Конечно, нет!

– А что ты сделал?

– Мы стали драться, я выбил у нее нож, и она разрыдалась. – Джим пожал плечами. – А потом убежала.

– Эти психически нестабильные люди, – произнес Стивенс, – эти, если хотите, «плохие» люди являются антителами Университета, которые атакуют вероятные угрозы.

– Вы хотите сказать, нас?

– Нас, – Стивенс кивнул.

– То есть другие тоже могут попытаться нас убить? – спросила Недра.

– Другие обязательно попытаются нас убить, и именно поэтому нам нельзя разделяться. – Засунув руку в карман, он достал оттуда пистолет и положил его на стол прямо перед собой.

Откуда-то из холла раздались мужские вопли. Нахмурившись, Йен встал, подошел к двери и выглянул. В дальнем конце коридора стоял Фредериксон Ивс, один из преподавателей мировой истории на первом курсе, одетый в средневековую кольчугу. Тодд Круз, повернутый на Гражданской войне псих с кафедры английского языка, был увешан регалиями конфедератов.

Они дрались на шпагах.

Рядом стоял дожидающийся своей очереди Том Кашива, лектор по восточной философии, который был раздет до черного трико и замер в позе Брюса Ли. За ним виднелся один из профессоров-антропологов, одетый в национальный костюм одного из африканских племен и размахивающий копьем.

– Боже! – пробормотал Бакли.

Йен отошел чуть в сторону, чтобы все остальные тоже смогли полюбоваться на эту сцену.

– Драка? – поинтересовался Стивенс со своего места в конце стола.

– Да, – подтвердила Фэйт.

– Тогда она не на жизнь, а на смерть, – спокойно заметил Стивенс. – Закройте дверь. И заприте ее.

Заговорщики покинули конференц-зал лишь в полдень. Находясь внутри, они слышали в холле крики, вопли, грохот бросаемых на пол вещей, звон разбитого стекла, но их тяжелая дверь без стекол оставалась закрытой и запертой, а Стивенс объяснял им, как приготовить, разместить и привести в действие взрывчатку, заставляя их повторять все самостоятельно.

Когда они наконец открыли дверь и вышли наружу, то, к своему удивлению, не обнаружили ни кучи мертвых тел, ни разгрома, который можно было ожидать, судя по доносившемуся до них шуму. Перед ними простирался пустой коридор, плитка которого в лишь некоторых местах была слегка испачкана кровью.

– А мне показалось, что вечеринка была очень оживленной, – заметил Бакли.

– Ничему не верьте, – предупредил их Стивенс.

Вместе они стали спускаться по лестнице. Гиффорд, с пистолетом в руке, шел впереди. Перед каждой лестничной площадкой он останавливался, но по пути они никого не встретили и благополучно добрались до первого этажа.

На улице кампус превратился в дурдом.

Те разрушения, которые они ожидали увидеть в холле, предстали перед ними во всей красе здесь. Научное оборудование валялось на асфальте перед зданием физического факультета; разбитые телевизоры, видеомагнитофоны и проекторы занимали весь тротуар перед библиотекой. Пешеходные дорожки во многих местах были подняты – корни деревьев, словно из сказки «Джек и Бобовый Стебель», пробили себе дорогу сквозь бетон. На центральном дворе одно из деревьев передвинулось и теперь росло на пологом подъеме, который раньше был покрыт лишь травой. То тут, то там виднелись группы студентов и преподавателей, многие из них были одеты в костюмы для Хэллоуина и ругались друг с другом.

С ветвей одного из деревьев свисало тело выпотрошенного мужчины, которого Йен принял за одного из охранников. Белки гигантских размеров жадно поедали внутренности у его ног.

– О боже! – рыдала Недра. – О боже!

– С меня достаточно, – заявил Фарук. – Я еду домой.

– Никуда вы не уедете.

Голос принадлежал худощавой молодой женщине с испуганным лицом, которая пристроилась на ступенях здания. Они повернулись к ней. Йену показалось, что он уже где-то ее видел. Возможно, одна из его студенток.

– Почему? – спросил он. – Что случилось?

– Они заблокировали кампус. – Девушка облизала губы. – Мы не можем выбраться отсюда.

– Кто? Кто заблокировал кампус?

– Студенческие братства. Они обнесли его баррикадами. Мы здесь в ловушке. Они никого не выпускают и не впускают.