Глория Мур - Последняя королева Лемурии

Марго остановилась и уставилась на Милану.

– Что?

– Боги! Люди-Боги! Харати! Окаменевшие лемурийцы! Кут-Куми говорил, что они живы и все видят, и слышат.

Друзья вышли на каменный уступ-балкон. В пещере все было по-прежнему. Холодный воздух щекотал ноздри. В полумраке виднелись гигантские фигуры лемурийцев. Было так тихо, что Милана слышала удары своего сердца. Друзья принялись кричать и звать на помощь. Голоса отражались от стен гулким эхом. Каменные колоссы оставались недвижимы.

– Ну и что? – спросил Андрей. – Как их разбудить?

– Откуда я знаю! – ответила Марго. – Надо как-то попасть туда, вниз, – и она огляделась в поисках спуска. Кругом отвесные стены.

– А может, им надо помолиться? – предложила Арина. – Ну как молятся идолам? Может, они услышат?

– Бред полный, – отозвался Андрей, – я лично молиться не умею.

– Молиться умеет каждый, – возразила Арина, – здесь не важны слова, главное – искренность.

Она опустилась на колени и, сложив руки, закрыла глаза. Остальные переглянулись и один за другим последовали ее примеру. Прошло несколько минут. Тишина звенела в ушах.

И вдруг подул ветер. Он тронул лица молившихся, заставив открыть глаза. Пещера на мгновение осветилась и снова погрузилась в полумрак. Будто невидимка стремительно пронеслась под потолком с лампой в руке. Раздался звук колокольчика. Милана вздрогнула – зазвенело над головой. Все посмотрели наверх.

Под потолком в позе лотоса зависла громадная фигура харати – точная копия сидевшего внизу изваяния. Он был полупрозрачный, сиял голубым и золотым светом, в общем, походил на привидение. Но он был реален и… жив. Глаза смотрели чуть устало, но внимательно, изучая тех, кто его потревожил.

Марго толкнула Милану локтем. Та оглянулась. Рядом на балконе появилась еще одна фигура. Женщина-привидение невиданной красоты и громадного роста качалась в полуметре от каменного пола. Взглянув в лицо женщины, Милана зажала рот.

– Яла! – вскрикнул Андрей.

Яла улыбнулась. Бесплотное тело было живо!

– Здравствуйте, милые мои! – раздался знакомый, ласковый голос. – Я знаю, что привело вас сюда. Шонит, – она обратилась к мужчине с усталыми глазами, – мы должны помочь им.

Он покачал головой, словно сомневаясь.

– Мы не имеем права вмешиваться, Яла!

– Шонит? – переспросила Арина, вглядываясь в прозрачное лицо харати.

– Да, милая, – произнесла Яла, – он долетел до ковчега, ваш малыш. Маленький Шонит стал великим Хранителем.

– Не может быть, – прошептал Борис.

Шонит под потолком шевельнулся и из голубого с золотом превратился в серебряного. Милана заметила, что на щеке его блеснуло что-то, напоминающее слезу. Разве привидения плачут?

– Камень в пустыне, – раздался голос Марго, – как туда добраться?

– Я перенесу вас туда. Тебя, Милану и Андрея. Арина и Борис останутся здесь.

Арина и Борис попытались протестовать, но Яла была непреклонна.

– Это не ваша карма.

Она щелкнула полупрозрачными пальцами, и в воздухе возник длинный жемчужный пояс.

– Это для того, чтобы вы могли вернуться, – объяснила Яла, и пояс лег в руку Миланы, – когда найдете Камень, встаньте вместе и опояшьтесь им.

Взмахнув рукавом, она окатила Милану, Марго и Андрея потоком серебристого света.

Арина не отрывала глаз от Шонита и даже не заметила, как исчезли друзья. Борис, так и не привыкший к чудесам, испуганно озирался.

– Вы, наверное, хотите поговорить? – спросила Яла. – Вы не виделись с сыном целую вечность…

Арина всхлипнула.

– Я даже не могу обнять его!

Шонит-Ла, взглянув вниз, закрыл ладонями лицо, и сейчас же вокруг него стало образовываться синее плотное облако. Оно спрятало гигантское привидение, потом раздался негромкий хлопок и… на балконе очутился живой, среднего роста человек лет тридцати.

Борис отпрянул в сторону.

Шонит улыбнулся. Его синие глаза засветились счастьем.

– Мама! Отец! Я так ждал вас! Я знал, что вы придете!

Борис ошарашено смотрел на него. У Арины мелко дрожал подбородок, из глаз катились слезы.

– Я знаю, отец, это звучит невероятно! Но ведь вы помните Омолонгрен! И Потоп! И мое рождение! Это было! Мы преодолели время, чтобы встретиться снова! Неужели ты позволишь разуму взять верх над сердцем! Прислушайся! Что говорит тебе сердце?

Борис покраснел, на лбу вздулась вена, глаза увлажнились. Помедлив немного, отец шагнул навстречу сыну. Все трое обнялись.