Глеб Кащеев - Отельер Смерти

Презрительный взгляд отца все-таки придал ему решимости. Фиг с ней, с будущей профессией, но так просто отступать и отказываться от важного для него свидания было неправильно, и поэтому после обеда Лев сел планировать ближайшую неделю.

Требовалось за семь дней заработать как минимум тысяч пять. Так, чтобы хватило с гарантией, а не сидеть и нервно кусать ногти, пока девушка делает свой выбор в меню. Два выходных, скорее всего, выпадали, да и работать он мог только после уроков, так что требовалось срочно найти какую-нибудь подработку как минимум на тысячу за четыре часа в день. Конечно, он ради такого дела был готов хоть ночами пахать, но работать после восьми вечера несовершеннолетнему вряд ли кто-то позволит. Итого тысяча за четыре часа. Двести пятьдесят рублей в час. Звучало фантастично.

Первым делом он вспомнил, что в ресторанном дворике напротив кинотеатра он как-то видел за кассой Толика из параллельного класса. Вот где точно была почасовая оплата. Лев быстро нашел того в соцсети и спросил, как к ним устроится, но тут его ждал облом. Оказывается, что прежде, чем нового продавца бутербродов допустят к работе, он должен был потратить на обучение минимум две, а то и три недели. Да и потом рассчитывать больше, чем на полторы сотни рублей в час, было никак нельзя. Этот вариант точно отпадал. Еще минут пятнадцать он потратил на то, чтобы выяснить, что бегающие по городу желтые миньоны получают немногим больше, и тоже приступают к работе далеко не в первый день, а только после обучения.

Сайт с вакансиями ничем хорошим его также не порадовал. Школьник, да еще на неполный рабочий день с почасовой оплатой, не требовался нигде, кроме того же фастфуда. Были еще предложения побегать по Москве курьером, но тоже за совсем смешные деньги. Чтобы успокоить совесть, Лев все-таки составил короткое резюме, где указал, что умеет кропотливо и ответственно работать, ведь больше ничего положительного о себе сказать он не мог, и отправил его на тот же сайт. Дело это, конечно, было абсолютно безнадежное.

Последним оставался еще один сомнительный вариант. Недалеко от дома была автомойка. Вдруг там требуется помощник? Он накинул пуховик и выскочил из дома.

У выхода из подъезда на лавочке как на зло сидел Иса с компанией. Лев хотел было прошмыгнуть мимо, но не вышло.

– Эй… Слышь-ка… поди сюда.

Он послушно подошел. Не в первый раз. Эти давно уже выучили, что взять с него нечего. Пару раз поначалу Льву изрядно влетало, но потом все обходилось уже малой кровью. Денег в карманах у него все равно никогда не было. За его старый мобильник с треснутым экраном никто даже тысячу то не даст. Так что теперь дворовая шпана задиралась просто так, из принципа.

– Закурить есть?

– Ты же знаешь, что я не курю.

Иса заржал.

– Правильный, да? Маменькин сынок! Ладно… вали отсюда, – он толкнул Льва в шею, – И чтобы в следующий раз закурить было, понял?

– Угу… понял, – пробормотал Лев как можно быстрее отходя прочь.

Все равно это не всерьез. Главное не возражать. Исе с дружками просто самоутвердиться хочется. Почувствовать свое превосходство хоть над кем-то. Дело не в сигаретах. В следующий раз прицепятся к чему-то другому и все равно отпустят. Разве что пинка дадут. Почти традиция уже.

На автомойке тоже ничего путного не вышло. Как объяснил хозяин, у него была целая очередь из гастарбайтеров, рвущихся работать хоть по двадцать часов в сутки. Пацан на три-четыре часа в день ему был на фиг не нужен. Для порядка Лев еще побродил по району – вдруг придет в голову какая-нибудь идея, или на глаза попадется объявление о работе. Однако везде, где требовались рабочие без опыта, нужны были взрослые люди на полный день.

В расстроенных чувствах он вернулся домой. Если завтра он так ничего и не придумает, то свидание все-таки придется отменить. «Может за день до свидания слечь с простудой. Вроде уважительная причина», – мелькнула в голове подлая мысль. Он даже рассердился на себя за нее. Тоже, называется, мужчина. Сначала не может решиться пригласить девушку, а потом не может честно, глядя в глаза, сознаться, что не осилит ресторан. Нет. Если к выходным число наличных, лежащих в жестяной коробочке на полке, существенно не изменится в большую сторону, то в понедельник он пойдет и все честно скажет Ладыгиной. Пусть даже она потом презрительно посмотрит на него и уйдет ничего не сказав. Пусть. Зато он поступит честно и правильно. После такого ему не будет стыдно смотреть в глаза портрета на стене.