— Ты человек! Помоги мне! Пожалуйста…
Затем ей будто заткнули рот, хотя наш герой видел её губы — смятые какой-то внешней силой, они пытались открыться. Лестер попробовал сделать ещё шаг и обнаружил, что из-за своих конвоиров ничем не в состоянии ей помочь.
— Не сдвинуться! Меня держат!
Тут и ему зажала рот холодная жилистая рука. Кто-то рванул его вниз и усадил вполоборота к девушке. Краем глаза Лестер снова уловил многочисленные тела, что, извиваясь, по очереди овладевали распятой, а затем исчезали во мраке неизвестности.
Дальнейшие события того вечера он так и не смог внятно описать. Рассказывал, что погружался в беспечную летаргию, засыпая в кольце чьих-то мягких рук, и приходил в себя от ещё более ужасных криков и невнятного, но до крайности омерзительного причмокивания — и так раз за разом. Память сохранила картину: тело пленницы, покрытое бесчисленными свежими ранами, но крови не позволяют вытечь, немедленно слизывая невидимыми языками.
Затем на время снова воцарились тишина и покой, лицо Лестера осыпали дождём поцелуев, и чей-то голос шептал, что у его жены злая, пропащая душа, какую ни одно наказание, придуманное умом человеческим, не в силах возвысить или загнать туда, где ей надлежит быть.
«Отдай её нам, — уговаривал голос. — Она наша сестра, и с радостью разделит нашу полужизнь, после того как отнимем ту человечность, которую она всячески в себе попирала».
Потом отовсюду зашептало и зашелестело, слышались хруст костей и плотоядное чавканье. Наш герой лишился чувств.
Следующее воспомнинание — выщербленный пол кухни в сером свете предрассветных сумерек, что просачивался сквозь остатки крыши. Несколько мгновений Лестер пытался понять, где находится, после чего до него дошло, что он полностью одет и лежит под открытым небом.
«Наверное, во что-то врезался на машине», — мелькнула мысль.
А затем нахлынули образы, от которых он в ужасе вскочил на ноги. Под сдвинутой вбок плитой ещё теплился свет лампы, но подойти Лестер осмелился ещё нескоро. Опустившись на колени у верхних ступеней лестницы, он прислушался, однако внизу царила полная тишина.
Почти поверив, что расшалились нервы, и картины в памяти — просто остатки невероятно правдоподобного кошмара, Лестер в конце концов спустился в подвал и с величайшим облегчением вздохнул при виде пустой рамы. К тому же, слава богу, на ней не было ни единого пятнышка! Он устало прислонился к устройству и закрыл глаза.
Нет, так никуда не годится! Наверное, перетрудился, заснул после работы и — непростительная оплошность! — оставил плиту поднятой, не погасив лампу, а ведь в такой ранний час её огонёк легко заметить снаружи. Если он всерьёз намерен воздать жене по заслугам, ради чего уже принёс так много жертв, головы терять нельзя.
Лестер открыл глаза, собираясь погасить свет, и вдруг заметил в дальнем углу ворох женской одежды.
Взлетев по лестнице, будто заяц, за которым гонится свора собак, он вернул тяжёлую плиту на место и, больше нигде не задерживаясь, побежал к машине.
Рассказчик затих.
— Значит, — решился спросить я, — план отменился или… возможно, Лестер выбрал другую тюрьму?
Благодаря определённому налёту искренности, казалось, что эта фантастичная история всецело заслуживает доверия.
Автор обмяк в кресле. Его затуманенные глаза словно не замечали нас.
— Напротив, — наконец ответил он отсутствующим тоном. — Я на следующий же вечер перевёз жену туда и придавил люк пирамидой из камней. Те твари знают своё дело лучше меня.
— Говоришь, ты её туда отвёз? — вскинулся Адвокат.
— Разве я так сказал? — беспечно пожал плечами Автор. Похоже, он уже вернулся к действительности. — Ну, думаю, успешным писателям, как и актёрам, приходится вживаться в образы своих героев.
— Н-но, — пролепетал З.О., — мы условились рассказывать подлинные истории о призраках!
Автор снисходительно рассмеялся вполголоса и нажал кнопку звонка, вызывая прислугу.
— Официант, четыре пива!
Перевод — SupeR_StaR