Наталья Калинина: Призрачный остров [litres]

– Мы не знакомы. Я обознался, – поправил себя он, но, однако, задержал на Стефании взгляд. Уголок его рта дернулся в усмешке – то ли в саркастической, то ли презрительной. Отчего она вызвала у него такую реакцию? Напомнила кого-то, с кем не сложились отношения?

– Так что насчет укрытия? – напомнила Анфиса и поежилась. – Отдала бы что угодно за теплую сухую пещеру и костер!

– Так чего же не ищешь? – не слишком дружелюбно, словно на что-то сердясь, буркнул рыжий. Анфиса фыркнула, развернулась и пошла прочь, держа спину прямо и всем своим видом показывая презрение к грубияну. Достигавший поясницы конский хвост раскачивался в такт ее шагам.

– За что вы с ней так? – вступилась за Анфису женщина, которая все это время хлопотала около очнувшегося парня.

– Я с ней никак, – отрезал рыжий и, сощурившись, посмотрел на затянутое тучами небо. – Далеко не расходимся, но укрытие ищем!

Не дожидаясь ответа и не взглянув больше ни на Стефанию, ни на спасенного им парня, он быстрым шагом отправился к торчащей остроконечной шапкой невысокой скале. Анфиса опередила его и вскоре развернулась, энергично размахивая руками.

– Похоже, она что-то нашла! – обрадовалась Стефания.

– Надеюсь, не еще одного утопленника.

– Вряд ли. Далеко от берега.

Они помогли подняться парню и потихоньку, поддерживая его с обеих сторон, повели прочь от воды.

– Там пещера! – крикнула им Анфиса, указывая на что-то позади себя.

– Прям как по заказу, – пробормотала Стефания.

Они обогнули разросшийся кустарник и увидели в скале небольшой проход с высившимся над ним козырьком плоским выступом. Неподалеку от входа, подобно состарившемуся на службе стражнику, росло растерявшее зеленую крону кривое дерево. Анфиса нырнула в пещеру первой, рыжий пропустил остальных и замкнул строй. Едва они вошли в темное и гулкое нутро, как за их спинами стеной обрушился ливень. Стемнело так внезапно, будто с небес на землю упало черное покрывало. Впрочем, это длилось недолго: уже мгновение спустя полотно неба неровно разорвала вспышка молнии, и следом грянул оглушительный гром.

– Вовремя, – прошептала Стефания, со смесью благоговения и страха глядя на буйство стихии.

Башня торчала сломанным клыком в щербатой челюсти скалистого берега, дырявила неровной верхушкой низкое небо и взирала на почерневшую воду узкими, как бойницы, окошками. Было в ее мрачном облике что-то одновременно притягательное и отталкивающее. Но любоваться башней было некогда: среди темных, как ее камень, туч уже мелькали первые всполохи. Небо гудело и рокотало, и вскорес шумом, подобным грохоту гигантского молота, обрушило свой гнев на скалы.

Макс втянул голову в плечи и пригнулся. Его испуг мог показаться даже забавным, если бы ситуация не выглядела столь плачевно. Гоня прочь вопросы без ответа, он оставил за спиной скалистый гребень и бегом направился к входу. Хоть бы удалось открыть дверь! Башня не казалась обжитой, но кем, когда и с какой целью она была выстроена, Макс гадать не стал. Сейчас ему нужно лишь укрытие.

Дверь поддалась, хотя и с усилием. Скрипнула заржавевшими петлями, треснула рассохшимся деревом, но приоткрылась ровно настолько, чтобы в проем мог втиснуться крупный мужчина. То, что дверь удалось открыть, внушало надежду, что башней пользовались в последний раз не так давно. Может, тут отыщутся ответы на все вопросы?

Макс вошел в сумрачное помещение и не столько прислушался – ведь в грозовых раскатах тонул любой шум! – сколько принюхался. Пахло, как в любом запущенном и сыром доме – пылью и плесенью. Он бы предпочел, чтоб дух оказался «живым», намекающим на обитаемость: запах дыма от разведенного очага, еды или дезинфицирующих средств. Но что было, то было. Макс оставил дверь открытой, чтобы свет от разрывающих мрак молний освещал помещение, и, когда глаза привыкли к темноте, огляделся. На первый взгляд интересного оказалось мало: пустая прихожая, круто устремляющаяся вверх лестница и еще одна дверь, неприметная, как потайной ход в каморке папы Карло. Макс подергал чугунное кольцо, налег на дверь плечом, но все усилия не увенчались успехом. Ладно, сюда он вернется позже.

Поднимаясь по стертым каменным ступеням, которые в прежние времена топтало немало ног, Макс опять подивился своему приключению. Недоумение, испуг и злость ушли, уступив место любопытству. Как это он, живущий заурядной жизнью, в которой самым ярким событием до сих пор оставался не очень удачный сплав на байдарках, угодил в подобную переделку? Макс помнил в деталях свою жизнь – кем был, где жил и работал, но не знал, как оказался в безлюдном месте у неопознанного водоема – то ли гигантского озера, то ли широкой реки. Может, несмотря на зарок не поддаваться больше уговорам единственного друга Сашки и не повторять не понравившийся ему опыт сплава, он решился-таки на еще один? И что случилось? Байдарка перевернулась, его вынесло на берег? Если так, то плохи дела. Его могут посчитать утопшим и прекратить поиски. А Сашка? С ним что стало? Или это был не сплав, а отпуск? Отпуск вполне мог быть! Макс припомнил, что собирался уехать куда-нибудь на пару недель, чтобы вырваться из душного офиса и такой же душной жизни. Только собирался он точно на море – Черное или Средиземное.