Наталья Калинина - Призрачный остров [litres]

Внезапно яркая вспышка где-то позади них, со стороны камней, ослепила их. Яркий всполох взметнулся от земли к небу, окрасил невинную синеву кровавым багрянцем. А затем воздух сотряс страшный грохот. По земле пронеслась сокрушительная волна, сбила палача с ног. Стефания рухнула на спину. Перед глазами вновь мелькнула алое, как открытая рана, небо. Она торопливо перевернулась, отползла от поднимающегося на ноги мертвеца, но наткнулась на кого-то, оказавшегося за ее спиной. Стефания не успела ни вскрикнуть, ни обернуться, как этот кто-то подхватил ее под мышки, поставил на ноги, а потом бесцеремонно перекинул через плечо, как мешок, и побежал. В шуме, грохоте и ярких всполохах – вестниках апокалипсиса, Стефания не сразу поняла, что похитил ее не мертвец, а Данила. А когда поняла, заколотила кулаками его по спине, требуя, чтобы он поставил ее на землю. Но не потому, что ей было неудобно, а из сострадания к нему: сил у Данилы самого оставалось немного.

Он поставил ее на землю и, оглянувшись, что-то крикнул. А затем взял Стефанию за руку и побежал так быстро, как мог.

– Что это?! – спросила она на бегу, стараясь перекричать грохот.

– Сделал, что просила. Смотри!

Стефания оглянулась на камни и увидела, что они раскалились докрасна и будто пульсируют, меняя цвет от темно-красного до алого. А по земле от них лучами разбегаются всполохи, словно камни толчками выплескивали накопленную веками энергию. Зрелище было завораживающим, но Данила имел в виду не его.

– Стена! – указал он.

Всполохи добегали до стены, и в тех местах, которых ее касались, камень шел трещинами и взрывался. Стена с грохотом рушилась, крошилась, оседала. В ней появились крупные проходы. К одному из них и направлялся Данила. За ними бежала Анфиса, и Стефания порадовалась тому, что та ее ослушалась. Что бы стало с Анфисой, останься она у камней?! За ними, задыхаясь и хватаясь за бок, мчался Макс и тянул за руку Марину. Анфиса то и дело оглядывалась и поторапливала их, потому что два мертвеца уже следовали за ними по пятам. Сидоренко бежал первым и куда быстрее Марины. Но в тот момент, когда он нагнал Марину, что-то невидимое преградило ему путь. Сидоренко попытался оббежать преграду, но та, казалось, растянулась далеко в обе стороны. Нежить билась в невидимую стену, скалила зубы и посылала вслед ускользающим пленникам проклятия.

– Бездушники, – произнесла лишь одно слово Анфиса, и Стефания поняла, кто задержал погоню.

– Их приняли. Они счастливы. Стена больше не нужна.

Беглецы беспрепятственно добежали до башни. Но в тот момент, когда Анфиса открыла дверь и пропустила всех в туннель, из темноты выскочил еще один одетый в военную форму мертвец. Он вцепился в шею Анфисы, сдавил ей горло когтистыми лапами и хищно облизнулся. Тот самый мертвец, который открыл им проход! Анфиса едва успела пискнуть, но ее визг утонул в злобном рычании. На мертвеца прыгнула собака и подмяла его под себя. Данила ухватил Анфису за руку и торопливо втянул в туннель.

– Дик! Дик! Идем с нами! – закричала Анфиса, увлекаемая рыжим и Стефанией.

– Идет. Идет, – успокоил ее Данила. И по тому, как потеплел его голос, Стефания догадалась, что он улыбнулся в темноту.

Они вышли на улицу через металлическую дверь и оказались на хозяйственном дворе с мусорными контейнерами, сараем и парковкой для ежедневно подвозящего продукты грузовика. Перед ними возвышалось двухэтажное здание гостиницы. Позади – еще один неприметный сарай, через который они и появились. Солнце здесь, хоть и было ярче, застенчиво пряталось за кружевным облаком. Сгустившаяся до почти фиолетового оттенка синева неба обещала скорый дождь. Ветер шуршал в кронах деревьев, сбрасывая на землю первые пожелтевшие листья. Август уходил на цыпочках, а с ним, пятясь и раскланиваясь, уходило со сцены лето. Невидимые художники уже меняли декорации: добавляли свинцовых и золотистых оттенков в пока еще по-летнему яркую палитру. Казалось, за время их отсутствия прошло не несколько дней, а недели. Анфиса поежилась от холода и громко чихнула. Дик отряхнулся, понюхал воздух и облизнулся, учуяв выплескивающиеся в окно кухни запахи еды. Под этим окном он и лег, покрутившись на месте и пристроив морду на вытянутые длинные лапы.

Путники в полном молчании обошли здание и поднялись на крыльцо. Вот все и закончилось. Приключение опустошило их, но одновременно наполнило чем-то новым – ощущением, что все теперь будет хорошо, что в их жизнях случились важные и правильные изменения.