Наталья Тимошенко - Ненастоящие [litres]

Надолго одного его не оставили. Не успел он смириться с отсутствием нормального виски и решить немного поработать, как в дверь поскреблись. Наверняка Анжелика своими заостренными наращенными ноготками.

Так и оказалось. Стоило Льву отозваться, как на пороге показалась дочь. Анжелика была копией матери. Нет, не в первоначальной внешности, а в своей нынешней искусственности. Те же ненастоящие ресницы, нарисованные губы. Правда, возраст еще не требовал откачивать жир, с лишними килограммами вполне справлялись фитнес и принципы правильного питания, а в груди не было силикона, зато он уже был в губах. И на лице семь слоев штукатурки. Льву как-то довелось наблюдать, как дочь красится. Так вот слоев штукатурки действительно было семь. Семь, Карл! Это не считая туши для ресниц и помады. Только то, что наносилось на кожу лица. Где же тут взяться естественности? Что хочешь, то и нарисуешь. Надо тебе – будешь хоть на Анджелину Джоли похожа.

«Опять денег просить будет, кукла разрисованная», – проворчал голос рядом, и Лев был с ним согласен. Дочь заглядывает к нему лишь затем, чтобы попросить денег на очередную игрушку, придающую ей искусственный статус среди таких же искусственных подружек. Хоть бы раз поинтересовалась, как у него дела. Хоть бы раз спросила, как он себя чувствует, в конце концов! Проявляет заботу и любовь лишь тогда, когда ей что-то нужно, а потому и любовь эта такая же ненастоящая, как и сама Анжелика.

– Чего тебе? – не стараясь быть вежливым, проворчал Лев.

– Пап, а дай мне ключи от своей машины, – попросила дочь.

– Свою возьми.

– Ну па-а-ап, – надула искусственные губы Анжелика. – Я же к Мирке на день рождения еду, на «Опеле» как-то несолидно, лучше «Порше».

– «Порше» не твой, а мой, – напомнил Лев, снова начиная раздражаться, как тогда, с Юлей. – Какой смысл тебе создавать иллюзию, что ты – его владелица, если это неправда?

Анжелика хлопнула слишком густыми ресницами, не сразу понимая, что он имеет в виду.

– Ну это же к Мирке… – заканючила она.

«Бездарная тварь! – выплюнул голос. – Вся искусственная, с ног до головы. Только, в отличие от матери, искусственная не только внешне, но и внутри. Юля хоть когда-то была настоящей, а эта с рождения такая. Ничем не интересуется, не увлекается. На учебу не ходит, оценки ты ей покупаешь. Ей неинтересен университет, она учится там только для статуса. Встречается с парнем, которого не любит, потому что его отец еще богаче тебя. Создает свой кукольный мир и даже не стесняется этого!»

– Пошла вон! – выдохнул Лев, соглашаясь с голосом. – Ничего не получишь, поняла? Сама начинай мозгами шевелить! Докажи, что сама хоть чего-то стоишь!

Пухлые силиконовые губы скривились, и Анжелика скрылась за дверью, громко ею хлопнув. Лев снова откинулся на спинку кресла.

Как он не замечал раньше, что его семья – вся насквозь фальшивая? Жена силиконовая, дочь искусственная, сын вообще живет в виртуальной реальности, из-за компьютера почти не встает. В отличие от сестры, у него даже друзей в жизни нет, все там, в интернете, такие же ненастоящие, как и он сам. Там, в интернете, у него ведь даже имя ненастоящее!

Рука сама собой потянулась к ежедневнику. Эта привычка у Льва была с детства: рисовать что-то абстрактное, когда никак не удается привести мысли в порядок и обрести внутреннее равновесие.

«Они и тебя таким делают, – заметил голос. – Раньше ты был настоящим, трудился обычным инженером, получал зарплату, ездил по выходным на дачу, сам чинил старенькую машину и был счастлив. Но нет, им понадобились деньги, и ты открыл бизнес. А бизнес – это та же игра. Ты тоже притворяешься, дружишь с теми, кого терпеть не можешь, даришь подарки, которые не сам выбираешь и порой не знаешь, что в коробке. А тот, кому ты их даришь, тоже тебе улыбается, а коробку даже не открывает. Ты ездишь на машине, которая тебе не нравится внешне, потому что это статус, престиж. Отдыхаешь на курортах, хотя всегда любил копаться в земле, сам обрезать кусты и смотреть, как растут посаженные тобой деревья. Заказываешь невкусные, но дорогие блюда. Забыл, когда ел любимую картошку из ресторана быстрого питания. Ты тоже искусственный, как и они. Кукла. Манекен».

Лев резко вскочил из-за стола. Кресло отъехало в сторону и ударилось о стену, но он даже не услышал. Голос прав! Весь его мир фальшивый, ненастоящий! Они – его семья – превратили его мир в сцену театра, где каждый играет свою роль, и его тоже заставляют играть. А он не желает!