Роберт Блох - Рассказы. Том 4. Фатализм [Компиляция, сетевое издание]

Потому что у двери сарая стоит ребенок и заглядывает внутрь.

Это маленькая белобрысая креветка лет восьми, едва ли достаточно высокая, чтобы дотянуться до ваших часов. Он смеется и хихикает, а когда видит меня, то оборачивается.

— Послушайте, мистер! — говорит он. — У дракона икота!

Это факт. У дракона икота. Он икнет как сумасшедший. Что делает его странным, так это то, что каждый раз, когда он рыгает, из его носа вырывается маленький огненный султанчик.

— Ну и дела, выглядит забавно! — смеется малыш.

Я пристально смотрю на него.

— Разве ты не боишься, мелочь пузатая? — спрашиваю я.

Малыш продолжает смеяться.

— А чего мне бояться? — спрашивает он меня. — Это всего лишь дракон, не так ли? Я все время читаю о них в книжках. Если, конечно, ты не злой волшебник или людоед. Но ты не похож на людоеда.

— Спасибо, мелкий, — говорю я.

— И меня зовут не мелкий, а Эдгар, — говорит малыш.

— Эдгар откуда?

— Я не должен тебе говорить, потому что иначе ты отправишь меня домой, а я сбежал из дома, — заявляет малыш.

— Сбежал? Вот как? Значит, ударился в бега? Твой старик всыпал тебе?

— Ты имеешь в виду, побил меня? Нет, конечно, нет, — говорит Эдгар. — Просто я ищу приключений. И я думаю, что нашел их, не так ли?

Я и сам так думаю. Вместо этого я снова смотрю на этого маленького светловолосого Эдгара, и вижу, что он не деревенщина. Он одет в прекрасный костюмчик, немного запылившийся от путешествий. Его родители должны быть в списке честных налогоплательщиков из — из-за его манеры выражаться. Но что меня озадачивает, так это почему он не боится дракона.

— Так ты не боишься этого огнедышащего монстра? — спрашиваю я. — Разве эта зверюга не вызывает у тебя дрожь?

Эдгар качает головой.

— Конечно, нет. Я привык к животным. А там, где я живу… — Он замолкает и улыбается. — Но я не собираюсь рассказывать об этом.

Я смотрю на него холодным, пронзительным взглядом.

— Послушай, Эдгар, — ласково говорю я, — мне будет очень приятно, если ты вернешься к своему старику, прежде чем я буду вынужден сделать что-нибудь опрометчивое, например, выбить тебе зубы.

Эдгар продолжает улыбаться.

— Ты меня не обманешь, — говорит он. — Ты не людоед.

— Но и не директор сиротского приюта, — говорю я ему. — Я всего лишь куриный фермер, понимаешь? Я вообще не имею никакого отношения ко всяким там делам и мне не нужны беглые дети. У меня и так забот хватает.

Эдгар прекрасно понимает смысл моих замечаний, потому что морщит свою маленькую физиономию, и как губка, начинает разводить сырость.

— Я тебе не нравлюсь… — ноет он.

— Все верно, парень. Катись отсюда.

— И как раз тогда, когда мне предстояли такие приключения, — шмыгает носом Эдгар. — Теперь, когда я расскажу людям о твоем настоящем живом драконе, они мне не поверят.

— Ах ты!

Если я отошлю ребенка, это будет означать, что он расскажет историю о драконе кому-то, кого он встретит. Поэтому я подхожу к Эдгару и похлопываю его по плечу.

— Не переживай так, — утешаю я его. — Может быть, я передумаю.

В конце концов, мне нужен кто-то, кто позаботится о драконе, пока я буду содержать ферму. Кроме того, похоже, ты ему нравишься. Так как насчет того, чтобы поиграть в конюха?

— Ты действительно хочешь сказать, что я могу остаться и заботиться о драконе, кормить его и все такое? — Эдгар так возбужден, что обнимает меня за колени, сильно стуча ими друг о друга.

— Ой! Конечно!

Тогда Эдгар хочет обнять дракона. Вряд ли из этого получится что-то хорошее, учитывая жаркое дыхание зеленой зверюги. Но Эдгар, кажется, не против — на самом деле вы могли бы подумать, глядя на его физию, будто он обнимает Бетти Грейбл. И дракон снова улыбается, на этот раз показывая достаточно зубов, чтобы обеспечить ими всю японскую армию.

— Я ему нравлюсь, — визжит Эдгар. — Видишь, мы прекрасно ладим! Кстати, мистер, как его зовут?

— Зовут? — отвечаю я. — Я пока не придумал ему имя.

— Как ты думаешь, как он будет откликаться на твой зов без имени? — спросил малыш.

— С чего ты взял, что я когда-нибудь захочу позвать дракона? — отвечаю я. Но малявка настаивает:

— Мы можем называть его Герман.

— Хорошо, пусть будет Герман, — говорю я ему. — Хочешь, чтобы я окрестил его, разбив бутылку пива о его голову?

Парень бросает на меня странный взгляд, похлопывая Германа по шее.

— Никак не могу понять, мистер, — говорит он. — Ты ведешь себя и говоришь не как волшебник. Но ты должен быть одним из них, иначе как бы у тебя был дракон?