Роберт Блох - Рассказы. Том 5. Одержимость [Компиляция, сетевое издание]

Я воображал, размышлял, верил. Но я должен был узнать. Да, я должен был знать. И именно поэтому я надел их, прямо сейчас. Надел их и уставился на себя в зеркало прихожей. Я уставился на себя. И увидел себя. И узнал себя. Целиком и полностью.

Есть вещи о подсознательном разуме, о так называемом «подсознании», которые психиатрия и психология жаждут открыть. Теперь я всё это знаю, но никогда не заговорю. И я знаю гораздо больше.

Я знаю, что Хеншоу и миссис Олкотт претерпели настоящую агонию, а также Перси Дин при чтении мыслей. Другие — ничто по сравнению с тем, что рождается от чтения собственного ума. Я стоял перед зеркалом и смотрел в свое сознание, видя там атавистические воспоминания, желания, страхи, самообман, порождающее безумие, скрытую грязь и жестокость, скользкие ползучие тайные формы, которые не осмеливаются подняться даже во сне; видя невыразимую мерзость под всей оболочкой сознания и интеллекта, которая является моей истинной природой. Природой каждого человека. Возможно, её можно подавить и контролировать. Но просто осознать, что она есть, — это высший ужас. Это не должно быть разрешено. Я закончу этот отчёт, прямо сейчас. Затем я возьму «обманщиков», как подходяще называл их Джо Хеншоу, и уничтожу навсегда.

Обманщики!

Я использую для этой цели револьвер; целясь в эти проклятые инструменты, уверенно и твердо, я уничтожу их одним выстрелом.

И в этот миг, в миг выстрела они будут на мне.

В комнате нас было трое — я, Банни Хартвик и розовый слон.

Мы с Хартвиком все время разговаривали. Розовый слон не издавал ни звука. Просто сидел и смотрел на нас. Я знал этот взгляд, потому что уже выпивал с Хартвиком.

У нас никогда не возникало обычной договоренности, какие бывают между редактором и автором. Банни не стал бы покупать мои истории, если бы не считал, что они хороши, а я не стал бы посылать их ему, если бы не верил, что в его журнале что-то есть. Но, не считая профессиональных отношений, мы с Хартвиком всегда были хорошими друзьями, и я с нетерпением ждал новых поездок в город.

Сегодня вечером, сидя в его квартире и проводя наш маленький сеанс за виски, мы достигли стадии шуток над нашими собственными вещами. Розовый слон, не привлекая внимания, ушел.

— Все вы, писаки-фантасты, сумасшедшие, — фыркнул Хартвик. — Как ты докатился до жизни такой?

— Общаюсь с редакторами, — ответил я ему. — Это заразно.

— Я достаточно вменяем, и зарабатываю себе на жизнь. Получаю зарплату и все такое, — ответил Хартвик. — Но вы, писатели… о боги! Надо бы вывесить табличку «Миры покорятся, пока ты ждешь — цент за слово и вперед». Он усмехнулся. — Иногда полцента за слово, если под псевдонимом.

Хартвик поднял свое угловатое тело с дивана и прошелся взад и вперед перед искусственным камином. Мне пришлось повысить голос, пока он расхаживал по комнате.

— Да что бы вы, редакторы научной фантастики, делали без нас? — поинтересовался я. — Тебе пришлось бы вернуться к рытью канав, где тебе самое место.

— Зато это больше, чем вы, писатели, можете сделать, — парировал он. — Рытье канав слишком практично для вашего брата. Писатель-фантаст — это парень, который знает все о межзвездном пространстве, но не имеет достаточного навыка, чтобы найти выход из телефонной будки.

Хартвик был на редкость в ударе. Он не только протянул мне ребрышко, но и поджарил его.

— Какие же вы, авторы, мерзкие экземпляры, — пропел он. — Мелочные интроверты, склонившиеся над твоими машинками в бегстве от реальности. Апчхи!

— Будь здоров! — огрызнулся я. — Что бы сказали читатели, если бы услышали это от тебя?

— Они, наверное, согласились бы со мной. Видишь ли, меня расстраивает не настоящая фантазия или сама научная фантастика. Меня бесит тип людей, который ее сочиняет. Я очень верю в научную фантастику, но ее авторы совершенно невозможны. Апчхи!

— Да благословит тебя, дурака, Бог, — ответил я. — Пожалуйста, перестань ходить и говорить кругами. Ты любишь научную фантастику, но тебе не нравится, как мы ее пишем — таков твой аргумент?

— Никаких споров по этому поводу. Само собой. Что такое научная фантастика сегодня? Далекий выдуманный мир, где все марсиане называют свою планету «Марс». Марихуановый кошмар, где мозги растут большими, как арбузы и миры сталкиваются как шарики в космическом бильярде. Вот такие дела у вас получаются. В то время как вокруг нас вершатся чудеса куда более великие, чем ваши убогие понятия.